Макс, - "но я могу не допустить, чтобы ты его получил. Итак: или мы заканчиваем 
на этом, или увидимся перед судом". Прекрасно, - резюмировал Чэпмен, - он 
всегда будет готов взять Ронни за те же деньги, которые платит March, "но я не 
буду предлагать ему больше, чем вы". С этим согласен и Мосли: "Отлично, но не 
пытайся сманить его гигантскими суммами".
Позднее Мосли услышал, что Чэпмен сделал шведу предложение в 100 000 фунтов за 
трехлетний контракт. Ассистент Чэпмена, Питер Уорр, подтвердил мне эту сумму. 
Но между тем March и Петерсон давно сошлись во мнениях: Мосли повышает оплату 
Ронни по контракту на 50 процентов. Кроме того, он отпустит шведа в 1972 году 
на некоторые гонки Формулы II, "чтобы он благодаря выступлениям на прототипах 
Ferrari мог заработать дополнительные деньги". Проблема с молодыми гонщиками 
заключается в том, поет лебединую песню проекту Питер Уорр, "что они хотят 
заниматься слишком многим и слишком быстро".
Когда я объезжал на частной машине "новый" Нюрбургринг с Петерсоном, Визеллем, 
Фиттипальди и Пескароло, Ронни вспоминал: "Здесь весной я вылетел на машине 
Формулы II…Но во вторник Генли тоже слетел с трассы, поскольку должен был 
уходить от столкновения с грузовиком". Оружие было готово.
На первой официальной тренировке Джеки Стюарт принял вызов Регаццони. Когда он 
после "инопланетного" круга со временем 7:21,9 вернулся в боксы с горящими 
глазами и насквозь мокрыми волосами, он казался более истощенным, чем после 
полной гонки в Сильверстоуне. Стюарт выдавил из себя: "Я могу быть еще быстрее".
 Зифферт и Север тоже опередили Регаццони, так что после обеда Ferrari 
просигналила к атаке.
Регаццони признавал, что на более слабом автомобиле "должен был больше 
рисковать, поскольку обязан был защитить свое имя, ведь на медленных никто не 
смотрит". Было 16.10, когда Рольф Штоммелен заехал в боксы, но не в зону 
Surtees, а остановился у Ferrari. Страшная сцена, заставляющая всегда думать об 
аварии. Желтые флаги, дым и облака пыли, машина, смявшаяся об ограждение - но 
гонщика он видел - Рольф наполовину по-итальянски, наполовину по-английски, 
нашел слова для Форгьери. Тотчас же боксы Ferrari занавесили. В середине 
шеренги боксов, там, где толпы людей толкают машины туда и обратно, как 
огромные газонокосилки, Сертиз нетерпеливо подозвал своего гонщика. Когда Рольф 
вышел, то увидел вопрошающие лица, на которых было написано: "Почему ты не 
поехал тотчас в наши боксы, чтобы можно было сразу же обсудить проблемы с 
машиной?"
Немного позже Вик Элфорд сообщил, что на участке "Pflanzgarten"он видел 
"Регаццони, выбирающегося прямо из-за деревьев". Ханштайн организовал эвакуатор.
 Клей открыто признал, что во втором правом повороте он пропустил точку 
торможения, но не перевернулся, только отлетело колесо.
В 16.27 уроженец Граца доктор Хельмут Марко - для проверки идеи, возникшей за 
обедом - сел в старый McLaren М7С Иоакима Боннье, чтобы выяснить, может ли он 
пройти круги быстрее, чем Йо. Замысел Хельмута арендовать машину Сертиза не 
удался по непонятным причинам. Знаменательный момент, потому что впервые со 
времен Йохена Риндта в машине Формулы 1 сидел австриец.
"Друзьям Йохена, в отичие от других, я всегда помогу", - сказал мне Боннье. Его 
симпатичная жена Марианна уже сделала такое же открытие, какое несколькими 
неделями позже удастся и Тиму Парнеллу, гоночному директору BRM: "Бросается в 
глаза, как похожи друг на друга Йохен и Хельмут, как они ходят, стоят, говорят 
или смеются". Парнелл добавил: "Он может быть таким же агрессивным, как Йохен".



Доктор Хельмут Марко: За наследие школьного друга


"Слушай, Карл разбился". Один из самых старых школьных товарищей Йохена Риндта, 
которого они называли по его первому имени "Карл", тихо сказал это 5 сентября 
1970 года около одной из кофеен в Граце подошедшему Хельмуту Марко. Окаменевший 
Хельмут развернулся, забрался в машину и уехал в направлении Оперного кольца. 
Несколько дней его никто не видел. Как сильно потрясла и его потеря друга 
детства, стало ясно из нескольких дней, которые я позднее провел у него в 
Радегунде.


Но Марко уже решил бороться за наследие Йохена. Как бы то ни было, на 1971 год 
его уже пригласил в свою команду Формулы II друг, с которым он прожил бурные, 
но прекрасные годы, постоянно приправленные суровой конкуренцией. Йохен еще и 
консультировал его, какие нити задействовать, чтобы реализовать карьеру. И как 
это делать дипломатично. Сегодня понятно, что Марко многому научился.


Его гоночную премьеру они отпраздновали вместе в штирийской горной гонке 1961 
года. Йохен - на Simca, Хельмут - на Steyr-Puch. Потом Марко изучал право. 
Попутно у него были проблемы по военной части, поскольку он потерял 
доверенность, будучи назначенным курьером по секретным поручениям. Ученую 
степень доктора права он получил в 1967 году. Точную дату не помнит, но "это 
было за два дня до гонки Формулы V в Лангенлебарне; я пришел вторым". Он вызвал 
раздражение в университете Граца, поскольку неожиданно покинул выпускной 
праздник.