когда я сказал: «Слушай, Михаэль, нам бы здорово помогло, если бы ты провел для 
нас пару последних гонок», его не пришлось долго уговаривать (мягкая улыбка). 
Мы знали, что внутренне он к этому готов.

Все говорит за то, что он в отличной форме.

«Да, он на высоте».

По ходу гонки он контролировал все, что происходиловпереди, все, что 
происходило сзади. Это было похоже на дирижирование оркестром: все играли, 
починяясь его жестам. Мы снова увидели быструю езду при достаточном резерве 
скорости.

«Он всегда оставляет что-то в запасе. Некоторые гонщики ведут машину, не имея 
резерва — ни физического, ни психологического. У Михаэля, такое ощущение, 
всегда есть запас — не в том, чтобы вести машину быстрее, а в том, чтобы 
подумать, как складывается гонка, и Малайзия — прекрасный пример, потому что он 
держал в поле зрения абсолютно все».

Это врожденное качество?

«Думаю, в значительной степени, да. У него светлая голова, он понимает, что 
нужно для поддержания физической формы на уровне, позволяющем не беспокоиться 
об этом в ходе гонки. Возможно, это была единственная причина его нежелания 
возвращаться в гонки слишком рано. Он знал, в каком состоянии находился, и 
очень беспокоился о том, как бы это не помешало ему вести гонку в привычном 
ключе. Вопрос не в том, чтобы просто сесть за руль гоночной машины, — он знал, 
что с этим не будет проблем. Вопрос в том, чтобы сражаться за победы, быть 
впереди, там, где он привык быть. Ему необходимо быть в такой физической форме, 
чтобы она не снижала его способность вести гонку, контролировать ее ход. Так и 
было. К Малайзии он восстановился настолько, что мог работать в привычном для 
него стиле».

Но этот этап принес очередное разбирательство по техническим вопросам. Боковые 
дефлекторы Ferrari, аэродинамические элементы, помогающие выровнять поток 
воздуха, оказались в нижней части на 10 мм меньше, чем это было предписано 
регламентом. По этой причине результаты Ferrari были аннулированы, что означало 
чемпионство Хаккинена. Правда, Ferrari подала апелляцию, слушание которой было 
назначено на следующую после гонки неделю. До той поры ситуация в чемпионате 
оставалась открытой.
Ну а пока нас интересует еще одни вопрос — стала ли Малайзия, наконец, актом 
единения?
Пино Альеви многие годы работает гоночным обозревателем итальянской La Gazzetta 
dello Sport. Он один из тех, кто вхож в закулисье Ferrari, кто пользуется в 
команде абсолютным авторитетом. В свое время он сказал: «Шумахер напоминает 
киберпилота. Итальянцы его уважают, но любят они тех, кто способен разбудить их 
сердца. А Михаэль разговаривает языком пресс-релизов. Итальянцам он безразличен.
 Он важен Ferrari, потому что выступает за эту команду, но с тем же успехом это 
могла быть любая другая команда, к примеру из Люксембурга или еще откуда-нибудь.
 Итальянцы не против немцев или кого-то другого. Мы любим немецких футболистов 
вроде Хаслера, Мюллера или Бирхофа, они хорошо говорят по-итальянски, с ними 
никаких проблем. Вспомните Бергера, говорящего по-немецки. Или Ники Лауду, если 
уж речь зашла об англосаксах. Вспомните, сколько народа за него переживало. Или 
Джоди Шектер — его даже любили!»
На протяжении всего уик-энда в Сузуке Михаэль представал в разных обличиях. В 
четверг он казался парнем из соседнего двора, свободным, расслабленным и слегка 
шаловливым. Направляясь на пресс-конференцию, он заметил Мартина Брандла, 
догнал его и, дурачась, ухватил за ухо, после чего оба пустились в обмен 
подначками и тычками. Затем Шумахер надел свою обычную теплую улыбку. Именно в 
такие моменты он становился похож на соседского парня, одетого в джинсы и кеды. 
А Коринна, облаченная в брючки и джемпер свободного покроя, казалась самой 
обычной соседской девчонкой.
Михаэль без труда разделался с официальной пресс-конференцией и тут же дал 
другую, для прессы, говорящей по-немецки. Они окружили его так плотно, что 
Михаэля не стало видно. Микрофоны и диктофоны оказались у самого его лица, но 
Михаэль вел разговор просто и естественно. Фотографы подняли свои камеры над 
головами собравшихся, подобно молниям замелькали вспышки. Шумахер даже ни разу 
не моргнул.
Под конец он совсем расслабился, начал шутить, улыбаться, но одну серьезную 
тему обойти никак не мог. Будет ли он в воскресенье помогать Ирвайну бороться 
за чемпионский титул? Его ответ был неоднозначен: «Я с самого начала говорил, 
моя задача — не помогать Эдди, а выиграть гонку, чтобы помочь завоевать Кубок 
Конструкторов, этим я помогу и Эдди».
Хаккинену для победы в чемпионате нужна была победа в гонке вне зависимости от 
результата Ирвайна. В случае схода второго (и ниже) результата Микки, Эдди 
достаточно было финишировать четверым. Не самая сложная задача для гонщика 
Ferrari. Таким образом, возможная победа Шумахера ставила Хаккинена в сложное 
положение.
Когда пресс-конференция завершилась и Михаэль направился к выходу, кто-то 
преподнес ему цветы в качестве шутки, как мне показалось. Если целью этой шутки