«Когда Михаэль стал чемпионом Германии Формулы 3, в его распоряжении была не 
лучшая машина (Reynard), — говорит Йозеф Кауфман, — И все же он победил в Макао,
 а затем и в Фудзи. Я уверен, что машина у него была не лучшая. Как только 
Шумахер ушел из Ф3, это стало очевидно всем. Думаю, все его победы — заслуга 
самого Шумахера, а никак не его машины».
Вспоминая тот сезон, Шумахер говорил: «Все, чему я научился в картинге, 
пригодилось, когда я выступал в Формуле Koenig и Формуле Ford. Я умел ехать, не 
допуская чрезмерного скольжения, и делать многое другое. То же самое было и в 
Формуле 3, и в мерседесовской школе в спорткарах. Там я тоже многому научился: 
умению использовать мощность, боковые ускорения, тормозить двигателем.
До прихода в команду Mercedes я многого не знал, а вернувшись в Формулу 3 уже 
умел тормозить в последний момент, сохраняя при этом контроль над машиной. Я 
привык к скорости, неплохо ее чувствовал. Вождение прототипа Mercedes требует 
несколько иного стиля, но кое-что из этого пригодилось и в Формуле 1. Я прошел 
хорошую школу, особенно в том, как обретать чувство машины, как оптимально 
обращаться с шинами.
Мощь Mercedes показалась мне нормальной. Команда считала меня сумасшедшим, 
когда я говорил, что мотор работает не так как надо, но я оказывался прав. 
Лучшие результаты получались, когда можно был сполна использовать турбонаддув. 
Это было так здорово! Выступать рядом с Йохеном, Жаном-Луи и Мауро тоже было 
приятно, потому что они такие веселые и одновременно серьезные, когда дело 
доходит до гонок. Я многому научился еще и потому, что работал в команде, 
организованной практически как команда Формулы 1. Большая команда, передовые 
технологии, быстрая машина. И огромная ответственность!»
Шаттлиг, писавший о немецкой Формуле 3 для еженедельника Autosport, вспоминает 
о тех днях осторожно. «Понимал ли я, что он бесподобен? Если вы говорите о 
сезоне-1989, когда он соперничал с Френтценом и Вендлингером, то я отвечу, нет, 
не понимал. Талантливый — это да, ведь он пришел прямиком из Формулы Ford и 
Формулы Koenig. Но особого впечатления он тогда не произвел. Более быстрым я 
считал Френтцена, хотя он допускал много ошибок. Шумахер ехал намного надежнее. 
Как правило, он финишировал в первой тройке.
На следующий год он был великолепен. Он возмужал, набрался опыта, стал юношей с 
головой зрелого человека. Он знал, чего хочет. Если ничего не случалось, он 
выигрывал гонки. Он быстро учился и признавал это. В восемьдесят 
девятом-девяностом годах он обрел солидный опыт и использовал этот багаж. 
Стоило ему получить необходимые данные — и он использовал эти знания с 
максимальной эффективностью.
Он был застенчивым, неприметным парнем. Я общался с ним на гонках, и это было 
несложно. Если ты к нему обращался, он всегда был очень открыт. Но сам он не 
подходил. Не говорил ничего, о чем ты его не спрашивал. Очень откровенный в 
своих высказываниях, он не ввязывался в споры с тобой. Просто высказывал свое 
мнение — и все.
Впервые он удивил меня легкостью, с которой освоился в прототипах Группы «С». 
Это был огромный шаг из Формулы 3 за руль такой мощной машины. Но он затмил 
таких опытных, старых гонщиков, как Йохен Масс и Шлессер, — они выглядели 
забавно, и даже Бальди. Йохен первым признал, что Михаэль бесподобен. Необычно, 
что молодой пилот гонялся в Группе «С», но Михаэль знал, что с Mercedes он на 
правильном пути, старательно набирался опыта, занимаясь вместе с инженерами 
доводкой машины.
Это был самый разумный способ набраться опыта: вдали от шума, который 
сопровождает гонки формул высокого уровня. При этом обретенный им опыт здорово 
пригодился впоследствии. Ему выпал исключительный шанс сформировать себя за 
рулем быстрых машин в межсезонье, еще до того, как он вышел на них в гонки. За 
зиму он наездил на тестах пять тысяч километров. В основном в Поль Рикар, а 
кроме того, в Хересе. Тесты, тесты и тесты».
И еще учеба, учеба, учеба.
Пришло время расстаться с немецкими формульными чемпионатами. Карьера быстро 
уводила Михаэля на более знакомую нам территорию. Шумахер будет показывать 
чудеса, неожиданно, безжалостно, используя все выпадающие ему шансы, а позже 
продемонстрирует исключительное умение держать под контролем ход гонки. Вы еще 
не раз встретите здесь эти слова. Ведь они — мощнейший аргумент в диспуте, 
который представляет собой последняя глава этой книги.



Глава 3. Взрыв

Победа в чемпионате Формулы 3 открывает дорогу в большой автоспорт. Весной 1991 
года Шумахер получил постоянную прописку в Группе «С»: Mercedes поставил его в 
пару к Карлу Вендлингеру, а Йохена Масса перевел в экипаж к Шлессеру.
В Ferrari пришел Жан Алези, сицилиец по происхождению, француз по паспорту 
(острая смесь!). Настала его очередь укрощать итальянского Жеребца. Жан был 
седьмым в сезоне, в ходе которого из Ferrari уволили Проста. Ален постоянно 
критиковал команду, а такие выпады здесь заканчиваются однозначно: дверь — там!
Шумахер проводил свою первую гонку на Сузуке, где, по отчету Autosport, «Карл 
свернул в боксы на двадцать первом круге, открывая первую серию пит-стопов, — 
шины были изношены. В эти минуты гонка складывавшаяся неплохо, была проиграна. 
Когда Шумахер готовился сесть в кокпит своего С291, фильтр за правочной системы 
закрылся неплотно, и часть топлива попала на горячий двигатель. К ужасу 
болельщиков собравшихся на главной трибуне, и членов команды наблюдавших за