значила. Honda переместила свои чипы с Williams на McLaren и новые машины 
настолько нас опережали, что становилось просто стыдно. К тому же у них были 
гонщиками Прост и Сенна, а это уже слишком.
У нас же партия Постлтуэйта интриговала против партии Барнарда, и вся Ferrari 
не могла изготовить мотор, способный обороняться против Honda. Из-за нового 
ограничения давления наддува в 2,5 бара имелись обширные возможности для 
толкования регламента, и японцы мастерски умели это делать. Проще говоря: они 
получали больше мощности из того же количества топлива, и если мы пытались 
держать их скорость, у нас кончался бензин.
В 1988 году было 16 гонок, 15 из них выиграли McLaren-Honda, десять даже в виде 
двойных побед.
В этой действительно позорной для Ferrari череде неудач, которые уже начали 
задевать даже общеитальянскую гордость, было одно единственное исключение. 
Чудесное, грандиозное исключение. Оно произошло в Монце, четыре недели после 
смерти Старика и из-за этого получило почти мистическую возвышенность.

К половине гонки я вижу на информационном табло мою «28» на втором месте позади 
«12», значит Прост сошел. Смотри-ка, у McLaren технические проблемы. На 
какой-то момент меня захватила кошмарная картина: если теперь у Сенны тоже 
будут проблемы, а у меня закончится бензин, то выиграет Альборето — только 
этого мне еще не хватало, тем более здесь, в Монце. Отрыв Сенны становится 
меньше, вопрос в том: он играет, действует наверняка, или за последние круги он 
потратил слишком много топлива и теперь серьезно задумался о нем?


Это нечто вроде шахматной партии на расстоянии с тремя игроками: я нагоняю 
Сенну, Альборето нагоняет нас обоих. О чем думает Сенна? Иногда он теряет по 
три секунды на круге: похоже он себя чувствует очень уверенно, но по тому, как 
проходит сезон, у него есть на то все основания. До сих под бензин всегда 
заканчивался у нас, а не у McLaren. В любом случае я еду так быстро, как только 
могу, за шесть кругов до конца из 26 секунд отставания осталось одиннадцать. Но 
Альборето тоже только в 2,5 секундах позади меня. Кошмар становится все 
явственней, не может такого быть, чтобы у моего коллеги оставалось больше 
бензина, чем у меня. У меня все идет по плану, но я не знаю, как обстоят дела у 
него. Он скорее в плюсе, а это значит, мне нужно держать его с меньшим 
давлением наддува, это может быть непросто. Микеле на протяжении всех выходных 
был довольно быстр, на тренировках ему не хватало только трех десятых, обычно 
же он отстает больше чем на одну секунду.


Я уже давно не смотрю на указания из боксов, они слишком далеко, к счастью есть 
большая информационная башня, она в поле зрения. Четыре круга, восемь секунд: я 
знаю — может получиться, но с другой стороны, если я Сенну догоню, мне еще надо 
будет обогнать, а это отдельная история.


Но так далеко я не задумываюсь: давить, поздно тормозить, не отпускать, только 
не сделать ошибки, короткий взгляд в зеркало заднего вида. Где коллега? За 
последние круги он не приблизился, значит, и у него вероятно, заканчивается 
бензин, народ вне себя, люди висят на заборах, на деревьях, машут, наверное 
дико кричат, но я ничего не слышу, вижу только перекошенные лица.


еще два круга, чуть меньше пяти секунд. Стартовая и финишная линия, вход в 
шикану, я вижу Сенну входящим в нее, затем вдруг поднимается немного пыли, 
внезапно желтые флаги, что случилось? Абсолютная концентрация, притормозить, 
переключить на низкую передачу, повернуть влево, кто это там стоит? На 
перебриках сияет красно-бело-красным, желтый шлем, это Сенна, и он смотрит 
прямо мне в глаза. Справа впереди ковыляет Williams.


На выходе из шиканы тоже желтые флаги, но мне кажется, ими размахивают от 
восторга.


Разворот Сенны, вероятно он столкнулся с Шлессером, я ору в шлеме, не могу 
удержаться от смеха. Почему? Я думаю о Эшториле: тогда развернуло меня, и я 
потерял победу.


Монца взорвалась: везде флаги Ferrari, ты едешь как будто через туннель из 
желтых флагов, только не сойди с ума, оставайся спокоен, смотри вперед, а не на 
флаги. Где Альборето? 300 метров позади. Этого должно хватить.


Последние два круга я не забуду никогда в жизни. Я напряжен до последней клетки,
 отчаянно пытаюсь не смотреть на бушующих слева и справа тифози, еще раз мимо 
боксов, еще один круг. Последний круг указывается в десятых долях, на 
бензиновом счетчика стоит «10», это отлично, полный круг, после Лесмо «5», 
Альборето еще немного приблизился. На подходе к Параболике впереди плетется еще