ласкающий язык, а португальские детские песенки как сады из сказки, с игривыми 
живыми изгородями, веселыми деревьями и фонтанами гласных, которые взлетают 
удивительно высоко.

По сравнению с этой сладкой сказкой, тирольский звучит как финал истории о 
Максе и Морице, где обоих проворачивают через мясорубку и виде зерен швыряют в 
кадку.
Rickeracke! Rickeracke! geht die Muhle mit Geknacke
. По крайней мере, так оно, должно быть, звучит для Сары, если после мягкого 
пения матери она слышит тирольский. Английский же лучше всего подходит для 
кашля.

Хайди, 1997 года рождения, в свою очередь совсем другого типа, скорее в сторону 
блондинки. Она намного спокойней Сары, чем интересно она нас удивит?
Равнозначные языки в семье английский, португальский и немецкий. При том, что 
от португальского я немного держусь в стороне.



Глава 9. Спорт

Во мне есть некоторые определенные таланты и предпочтения. А вот некоторых 
однозначно нет, и впоследствии мне невероятно тяжело их вырабатывать в случае 
необходимости.
Если начать со спорта, то мне по душе, например, такие подвижные его виды, как 
горные лыжи, хоккей на льду, езда на мотоцикле, водный скутер — собственно 
говоря, все, что имеет внешний фактор ускорения, пусть это даже всего лишь 
гладкость льда.
Напротив, мне исключительно тяжело даются атлетические упражнения. Это мне на 
самом деле не свойственно.
Но без базы, основанной на значительном самоистязании, в гонках ты сегодня не 
выиграешь. Нужны как выдающиеся общие физические кондиции, так и специальная 
подготовка отдельных групп мышц в соответствии с требованиями большого спорта. 
Для этого недостаточно какого-нибудь там оздоровительного массового спорта, а 
ты должен себя должным образом истязать, один или два часа в день.
Здесь может не хватить и программ наших постоянных физиотерапевтов, а, кроме 
того, им немного недостает авторитета.
Если Йо Леберер говорил: «Пошли бегать», то он мог иногда услышать в ответ: 
«Иди-ка ты побегай один и расскажи мне, как все пройдет».
За годы моего первого срока в Ferrari безжалостно открылись мои недостатки в 
физических кондициях и силе, и я боролся против этого как мог. Позднее в 
McLaren я подтянулся в этом отношении, ведомый примером Сенны, но его 
способности преодолеть самого себя не достиг бы никогда, бесполезно.
Итак, у меня родилась гениальная идея, заполучить самого лучшего тренера мира. 
Я проконсультировался и вышел на англичанина Фрэнка Дика.
Фрэнк был главным тренером британских атлетов на четырех Олимпийских Играх, он 
был персональным тренером Бориса Беккера и Катарины Витт, он сделал Дэли 
Томпсона сносным десятиборцем, написал семь книг о мотивации и достижениях, а 
королева наградила его орденом Британской империи.
Короче, он был подходящим человеком для Герхарда Бергера.
Я начал «фрахтовать» Фрэнка Дика в 1991 году. Он проводил со мной 2 недели 
зимой, и потом несколько 3- или 4-дневных периодов, распределенных по ходу 
сезона, все равно где, даже в Австралии.

Он и сам мастер мотивации, но больше всего меня мотивировало жалование, которое 
я был должен ему платить. Моя деловитость требовала, чтобы от бюджетной строки 
затрат «Фрэнк Дик» получить соответствующую отдачу, и я истязал себя, как 
никогда прежде, в тренажерных залах и на групповых тренировках. Дик, будучи 
почти на двадцать лет старше, делал все вместе со мной, и, слава богу, годился 
для любой глупости. Он один из немногих партнеров для того, что я называю 
«limit jokes»,
[24]
то есть без телесных повреждений.

Фрэнк не имел понятия о езде на лыжах, никогда на них и не стоял. Я напросился 
преподать ему искусство нашего народного вида спорта.
Я уже говорил, что Фрэнк в основе своей открыт для всего нового.
От какого-то курса тренировок у меня дома остались вещи немецкой национальной 
лыжной команды. Я одел Фрэнка наиболее обтекаемым образом, нарядил его в 
японские дизайнерские шмотки, с любовью подобрал несколько деталей шокирующих 
оттенков. Когда Фрэнк Дик взял в руки первые в своей жизни лыжи, он выглядел 
так, как у нас в Хохзелле представляют себе канадского чемпиона по скоростному 
спуску. Мы поднялись на среднюю станцию Хоэн Зальве и пристегнули лыжи.
Тот факт, что он сразу же рухнул с кресельного подъемника, поскольку и этот 
аппарат был для него в новинку, не смог отнять у нас мужества. Подъемник 
остановили, Фрэнка извлекли из снега и заново разместили в кресле. То, что он 
обеими руками цеплялся за опору, было единственным проявлением некоторой 
взволнованности от нашего горного мира, поскольку Фрэнк настоящий боец. Вверху 
он был извлечен из кресла и поставлен по направлению движения.