Bentley. Модель Azure! Наконец-то автомобиль со стилем, подходящий для мужчины 
в возрасте и с семьей. 6,8 литров, турбо, почти 400 л.с., не весит и трех тонн, 
супер-машина. В Монако и окрестностях с таким особо и не выделиться, там 
«Ройсы» передвигаются стаями. Итак, на весну 1998 года я своевременно заказал 
себе Bentley Azure. Он будет покрашен в специальный цвет: черный, который 
переливается в зеленый, и наоборот.



Глава 7. Жить быстрее. Часть 2

Самолет Citation I был лучшей мыслимой инвестицией, которую я мог сделать. Без 
него мое расписание в суетные годы гонок должно было бы выглядеть совсем 
по-другому. Машина идеальна для европейских масштабов. Скорость примерно 
600 км/ч, три с половиной часа дальности полета, так что можно покрыть любое 
расстояние в Европе без промежуточных посадок, если только это не 
Хельсинки-Лиссабон.
Хотя у меня Citation I был в специальном исполнении для одного пилота, я 
предпочитал летать по соображениям безопасности с двумя летчиками. Из экономии, 
которой отличаюсь, желая исключить второго человека, я получил позже 
удостоверение частного пилота, а затем — и профессионального.
В 1994 году я выложил побольше, продал «единичку» и купил вместо этого Citation 
III. Он для европейских условий уже несколько шикарен, да и выглядит роскошно: 
снаружи «гоночный зеленый», внутри алькантара известного цвета «яичная 
скорлупа» от Ferrari. Несмотря на более высокую скорость и дальность полета, я 
предполагал использовать аппарат для европейских полетов, с небольшими 
исключениями (самым захватывающим был полет через Дальний Восток на финал 
сезона, который Вы найдете в приложении к этой книге, расказзанный Хербертом 
Фелькером).
Я всегда гордился моей деловитостью даже при покупке дорогих аппаратов. Мне 
удалось продать Citation I через восемь лет эксплуатации (и, разумеется, 
скрупулезного ухода) даже с небольшой прибылью. Когда жадность вновь стала 
доминировать, и я получил хорошее предложение для «трешки», то расстался и с 
ней, о чем впоследствии жалел. В сезон 1997 года я пользовался арендованными 
самолетами, как, например у Шумахера, а потом снова заказал себе приличный 
аппарат: Lear 31. Он вновь ближе к Citation I, хотя современнее, быстрее, лучше,
 несмотря на вполне разумные эксплуатационные расходы, так сказать, BMW среди 
частных реактивных самолетов. Это — небольшой намек, что я не собираюсь 
действительно уходить на пенсию. Конечно, трехсот часов в год, как в лучшие 
гоночные годы, я не налетаю, но на половину надеюсь.
Яхту MR 27 в 1990 году сменила «Pia». Это 36-метровый корабль, на котором уже 
вполне можно передвигаться, даже с семьей и гостями. Очень мало людей могут 
себе представить, что делает такой практичной или приятной жизнь в порту, 
стесненную другими кораблями, да еще и для парня родом с гор. Мне это трудно 
объяснить, и, возможно, наиболее полезно будет обратиться к записям Херберта 
Фелькера, который посетил нас весной 1996 года в Сан-Тропе.
Тот, кто представляет себе «Pia» как довольно большой корабль, который в 
цветных брошюрах называют яхтой класса «люкс», тот почти прав. Он действительно 
безукоризнен. Даже машинное отделение полно воздуха, света и убрано, как боксы 
команды Williams. В нем живут два 12-цилиндровых мотора, каждый объемом 47 
литров. Капитан — француз и знает семь морей, бортинженер выглядит как молодой 
Ив Монтан, поэтому тоже француз. Матроса зовут Фабио, повар и няня — из Австрии,
 за сервис отвечает Дженнифер, которая, таким образом, может быть родом только 
из Англии, так же, как и Колин, пилот Citation III, который базируется на 
расположенном вблизи аэродроме Ла Молль.
Порт Сан-Тропе вмещает несколько сотен судов. Только около двадцати самых 
больших (от 30 до 45 метров) из них проводятся лоцманами во внутреннюю часть 
порта, чтобы пришвартоваться непосредственно на набережной Габриэль Пери. Это 
так же, как бросить якорь на деревенской площади. От заднего ограждения «Pia» 
до магазина мороженого Barbarac — восемь метров, до кафе de Paris — пятьдесят 
метров. Можно осилить.
Вечером Герхард всегда ходит на осмотр кораблей, надо же знать, кто твои соседи.

Мне пришло в голову: «Да тут одни земляки», поскольку «Pia» ходила под флагом 
Каймановых островов и зарегистрирована в Джорджтауне, как и добрая половина 
судов на набережной.
— Как это — ощущать себя джорджтаунцем?
Бергер, — Я никогда там не был.
— И тебе туда не хочется?
— Нет.
— Почему нет?
— Нет, и все.
— Как ты себе представляешь Джорджтаун?
— Не знаю.
— Тебе, однако, надо иметь какое-то представление о своей родине.
— Можешь ты меня оставить в покое с Джорджтауном?
— Мммм.
Так мы слоняемся теплыми вечерами по набережной и говорим умные вещи. Около 
трех тысяч приятных людей тоже слоняются по набережной и говорят примерно 
такое: