слишком образована, но в последующие годы она стала интересным собеседником.
А в те далекие времена, когда мы с ней вместе играли,  она  смотрела  только
журналы мод.
   Турнир в Чикаго. Потренировались, едем в  гостиницу.  Сидим  в  лимузине,
машина большая, и с нами  еще  одна  девочка  -  американка,  антисемитка  и
одновременно жуткая антисоветчица. Она кричит про угнетение евреев, про  то,
как им трудно выехать из СССР, и в то же время ругает их последними  словами
за то, что они захватили все  банки  в  США.  Крис  Эверт  тихо  слушает.  Я
спрашиваю:  "Что  ты  так  разбуянилась?"  Она:  "А  почему  вы   людей   не
выпускаете?"  А  тогда  на  каждой  странице  газет   Щаранский:   отпустите
Щаранского, свободу Щаранскому. И тут Крис вдруг говорит: "Оля, а что, у вас
евреи есть?" Тут мы с этой сумасшедшей спорщицей упали.  Взять,  к  примеру,
Кинг. Я могу вспомнить, что Билли-Джин знала Плисецкую, знала русский балет,
знала Анну Павлову и даже дом, где та жила в Париже. Кинг  ходила  в  музеи.
Рассказывала мне о Рахманинове. При  том,  что  в  Штатах  обычно  не  знают
знаменитостей из  других  стран,  она  могла  говорить  со  мной  о  русских
классиках. Или Бетти Стоув. С той вообще нельзя было  ничего  обсуждать,  не
подготовясь. Если я говорила о Солженицыне, то должна быть уверена в  истине
произнесенного, а не в повторении тогдашней советской пропаганды, потому что
Бетти тебя ловила на каждом шагу. Ни о чем подобном Крис Эверт и не слышала.
И никто с ней на эти темы не разговаривал. Одно время она  повторяла  только
то, что говорила Навратилова. Крис спрашивала: "Мартина, как  ты  считаешь?"
Мартина отвечает: "Я считаю так". - "Я думаю, что ты считаешь правильно",  -
утверждала Крис Эверт.
   Они оставались близкими подругами, несмотря на такое долгое соперничество
на корте. Лично я приветствую такие отношения. Обе прекрасно  понимали,  что
корт  -  это  их  работа,  не  более  того.  С  будущим  мужем  Крис   Эверт
познакомилась таким образом: Мартина пригласила Крис справлять Новый  год  в
Аспин, там в центре американского горнолыжного курорта у  Навратиловой  свой
дом. Ночью они отправились в какой-то  клуб,  где  гулял  и  этот  парень  -
чемпион-горнолыжник. Так что ее роман начался в горах, в некотором роде  под
покровительством Мартины.
   Люди, поражавшие дизайном и дороговизной нарядов, не выходили  прежде  на
теннисный корт. А потом появились  две  суперзвезды,  Эверт  и  Навратилова,
носившие  эксклюзивные  туалеты.  На  всех   пресс-конференциях   они   были
экстравагантно одеты, всегда в бриллиантах, зимой в дорогих шубах. У Мартины
это получается как бы само собой, у Крис с некоторой  натугой.  Однажды  она
появилась на пресс-конференции в кожаном мини-платье с эполетами, а-ля Майкл
Джексон. Кожа выделки тончайшей, почти  шелковая.  Потом  Мартина  пришла  в
белом костюме, тоже кожаном, с огромными плечами. На следующем турнире  Крис
появляется в замшевом костюме. Он зеленый, какой-то необыкновенно бархатный,
к тому же еще и в горошек. Все ахнули. "О!!!"  Мы  же  женщины  и  обсуждаем
каждую с головы до ног.
   Ну, это все мелочи, а теперь о главном. Крис Эверт  привлекла  к  теннису
огромное количество девушек. Тех, что  боялись  за  свои  фигуры,  тех,  что
хотели оставаться женственными. Крис Эверт начала  новую  эру  в  теннисе  -
удары двумя руками слева, потом  так  заиграли  почти  все.  Хотя  получился
неоднозначный эффект. Как  у  любого  элемента,  у  этого  удара  есть  свои
преимущества и свои недостатки. "За" - точность попадания, двумя руками  она
достигается легче. Удар двумя руками заставляет игрока  подходить  хорошо  к
мячу, иначе ничего не получится. При таком ударе так  поворачиваются  плечи,
что противник, находясь у сетки, не может  отгадать,  куда  будет  направлен
мяч. "Против" - такой удар  ограничивает  передвижение  по  площадке.  Держа
ракетку двумя руками, нелегко бегать и, естественно, труднее достать сложный
мяч. Далеко не у всех так развит дар предвидения, как у Крис Эверт.
   Сейчас тренеру легче научить ребенка играть двумя руками слева.  Родители
пристально следят за тем, как обучают их детей. Если тренер начинает ставить
удар двумя руками, то результат  налицо  через  два  дня.  Трудно  научиться
играть одной рукой. Моя дочь, начавшая заниматься теннисом в шесть лет,  уже
много лет играет слева одной рукой. Мне хотелось, чтобы основной удар  слева
был у нее поставлен на одну руку. Кстати, в десятке мира большинство  играет
слева одной рукой. Наконец, сама Крис Эверт сказала, что игра двумя руками -
это невеликое преимущество. Только потому, что она в теннисе гений, у нее  и
удар этот гениален.
   Наверное, из-за того, что Крис начала тренироваться очень маленькой,  она
взяла ракетку двумя руками. А вся Америка, весь мир принялись ее копировать,
потому что она всех побеждала.
   Эверт и Борг - эти два человека приблизительно  в  одно  время  заставили
весь мир играть в  другой  теннис,  самое  интересное,  в  пассивный.  Позже
родился новый стиль, агрессивный. Каждое поколение имеет свои  преимущества,
свои положительные и отрицательные примеры, но все равно теннис идет вперед.
Крис Эверт перевернула в его истории новую страницу  -  такое  удел  единиц.
Получился, на мой взгляд, некий парадокс - Крис одновременно подняла  теннис
на новую высоту и в то же время сделала шаг назад,  потому  что  удар  двумя
руками ограничивает красоту тенниса. Это мое субъективное мнение.
   ЕЩЕ ТРИ ИМЕНИ...
   В моей  спортивной  жизни  друзей  было  очень  много,  я  же  как  могла
рассказала только о самых близких, о тех, чья теннисная судьба  повлияла  на
мою или переплелась с моей собственной судьбой. Но невозможно не назвать еще
три имени - Теймураза Какулии, Марины Крошиной и австралийки Ивон Гулагонг.