этот результат был "спланирован",  думаю  я  сейчас?  Может  быть,  спонсоры
специально   устроили   грандиозный    шум    на    весь    мир,    приписав
женоненавистничество несчастному Бобу Рису. Я не видела матча, но помню, что
каждая женщина страстно желала победы Кинг.
   Боб Рис - игрок в высшем понятии этого слова. Однажды Боб заключил пари с
приятелем: "Если хочешь,  можем  поспорить  на  тысячу,  я  стану  чемпионом
Уимблдона". Боб входил в десятку мира, так что пари не казалось  авантюрным.
"Но я выиграю и одиночку, и пару", - добавил Боб.  "Ставлю  пять,  ты  этого
сделать не сможешь". - "А если микст, пару и  одиночку?"  -  "Ставлю  десять
против одной". Боб выиграл и пару, и микст, и одиночку.
   Ньюкомб рассказывал, что перед финалом Уимблдона к нему во время разминки
подошел человек и предложил сыграть  на  деньги,  более  того,  заявив,  что
надеется победить. И это перед тем,  как  Ньюкомбу  надо  доказать,  что  он
лучший в мире! Нахал был  Ньюкомбу  неизвестен.  Боб,  а  это  был  он,  уже
находился в том возрасте, который принято называть ветеран-ским.  Незнакомец
начинает Ньюкомба заводить,  они  приступают  к  игре,  и,  уже  проигрывая,
Ньюкомб вспоминает, что ему предстоит через несколько часов финал Уимблдона.
   Мне Боб предлагал сыграть в Москве  и  согласен  был  заключить  пари  на
рубли. Надо сказать, что Боб всегда был в хорошей спортивной форме,  к  тому
же женский теннис нельзя сравнивать с мужским. Разговоры о том, что  Мартина
Навратилова в расцвете сил могла бы обыграть, например, молодого  Чеснокова,
смешны и нелепы. Ни одна девушка из  первой  десятки  не  способна  обыграть
теннисиста, стоящего даже в конце второй  сотни  мировой  табели  о  рангах.
Реакция, сила, мощь удара,  быстрота  передвижения  на  корте  у  мужчины  и
женщины несопоставимы, как и скорость женщин и мужчин в беге или плавании. Я
в свое время могла с большим трудом выиграть сет  у  своего  мужа,  но  Витя
носил звание мастера спорта СССР, а не чемпиона Уимблдонского турнира.
   Кинг была не только нашей соперницей или партнером. Она была  наставником
для любой из нас. Я помню, как она нас учила общению с прессой.  Она  первая
поняла, что это необходимо каждой  из  нас,  следовательно,  полезно  общему
делу. Пресса может сделать имя игрока  белым,  может  черным.  Пресса  может
помочь стать чемпионом, а может сделать так, что ты никогда им  не  станешь.
Пресс-конференции Кинг - это спектакли. Она всегда  была  игроком  и  всегда
победителем. Победителем даже тогда, когда проигрывала.
   В середине 1974 года в Техасе, в городке Остин мы играли  турнир  четырех
на теннисном стадионе Ламара Ханта, одного из богатейших людей Америки. Папа
Хант, отписывая состояние сыну, часть его передал через теннис. Ламар  Хант,
страстный любитель тенниса,  к  полученному  стадиону  и  клубу  прикупил  и
мужской тур из турнира "Уорлд чемпион шип". И он пригласил в  Остин  четырех
сильнейших женщин. Билет на любую  из  наших  встреч  стоил  полторы  тысячи
долларов для тех, кто хотел наблюдать за игрой из  ресторана.  Сам  стадион,
по-моему, больше двух тысяч зрителей не вмещал.
   ...Я  часто  сталкивалась  с  таким  фактом:  идет  тренировка   сборной,
приезжают на корты люди, занимающие высокие посты, и нам говорят: "Оля, надо
бы девочкам заканчивать занятия. Эти люди  должны  поиграть".  Понимая,  что
никаким образом изменить положение невозможно, мы оставляем корты и  уходим.
Были среди этих людей и те, кто нам помогал, и те, кто не помогал, но  корты
все равно приходилось освобождать. Я же наблюдала, как не нашлось корта  для
Ламара Ханта в его собственном клубе. Как бы мне хотелось, чтобы иногда наши
начальники видели, как в таких случаях поступают "ихние начальники"...
   Итак, Ивон Гулагонг, Крис Эверт, Билли-Джин Кинг  и  я  составили  лучшую
четверку мира, которую Хант пригласил в свой клуб. В финале играли  Эверт  и
Кинг. Крис уже наступала на пятки Билли-Джин, но решающего преимущества  еще
не достигла, они как бы делили первое-второе места. Психологически Кинг  все
так обставляла, что казалось, Крис  боится  занять  место  Билли-Джин.  Кинг
гениальна во всем. Она давила на соперниц поведением,  прессой,  отношением.
Но уже Кинг избегала играть с  Эверт  на  земле,  здесь  Крис  была  заметно
сильнее. Поэтому они играли на таком покрытии, которое было удобно  Кинг,  к
тому же та выбирала и такой календарь, который ей подходит. Кинг доказывала,
какая она великая, но уже при благоприятных для нее обстоятельствах.
   Турнир начинался в субботу. Всем нам объявили, что мы обязаны собраться в
четверг  и  провести  пресс-конференцию.  Естественно,  все  являются,   как
приказано, и делают то, что велено. Нет только одной Кинг.  Мы  разминаемся,
тренируемся. Кинг  нет.  Начинается  легкая  суматоха  и  беготня.  Вызывают
молодую Навратилову, чтобы она, на всякий случай, сидела в запасе. Дергаются
уже все: и организаторы, и игроки, и публика. Ходят слухи, что Кинг едет, но
где она и откуда едет, никто  не  знает.  Журналисты  теперь  заняты  только
маршрутом Кинг. Закручивается невероятная  интрига,  как  потом  выясняется,
хорошо подготовленная. Наконец, когда у нас, особенно у тех,  кто  должен  с
ней играть в субботу, начинается легкая паника,  в  пятницу  поздно  вечером
является Кинг, которая где-то рядышком, в полном спокойствии тренировалась с
двумя спарринг-партнерами.
   Еще одна пресс-конференция, теперь в субботу утром, накануне  матчей.  Мы
сидим за столом - все четверо. Но нам-то уже  вопросы  задавали  в  четверг,
журналисты  разговаривают  только  с  Кинг.  Мы  трое:  любимица   Австралии
Гулагонг, любимица Америки Эверт и я чувствуем себя придворными  дамами  при
Королеве. Я-то в глубине души довольна: английский у меня еще не так  хорош,
чем меньше мне задают вопросов, тем легче.
   Билли-Джин играла с Крис три сета  очень  сложного  и  очень  интересного
матча. В решающей партии Кинг на своей подаче  сообщает  судьям,  что  Эверт