подготовки. Больше уже не встретишь арбитра, который работает в офисе всю 
неделю, дважды тренируется вечером в течение недели, а затем в воскресенье идет 
судить матч. Теперь достаточно одной недели, чтобы потренироваться чуть похуже, 
чем обычно, потому что у тебя легкий грипп, который в воскресенье не 
почувствуется. Возможно, даже удастся отсудить хорошо, но с самого начала матча 
ты почувствуешь, что готов не на 100%. Как футболисты делают все, чтобы выйти 
на поле, залечив какуюто травму или грипп, так делаю и я, потому что 
отказываться от матча никому не хочется. К счастью, у меня очень хорошая 
реакция на лекарства, и поэтому заболевание гриппом за несколько дней до матча 
для меня не создает проблем. Кроме того, я могу попросить помощи у «врача 
арбитров серии А», у доктора Анджело Пицци, который, так же как и я, из 
Виареджо, и который не раз ставил меня на ноги в рекордно короткий срок. Но 
тогда возникает вопрос, какая же разница между арбитром серии А и 
футболистомпрофессионалом? Очень небольшая, честно говоря, это, возможно, лишь 
вопрос формального статуса. Арбитр международного масштаба, который судит матчи 
за границей в течение недели и в Италии в конце недели, не может уделять много 
времени другой деятельности. Для подтверждения сказанного привожу пример: при 
подготовке к чемпионату проводятся в среднем около 25 стажировок по три дня 
каждая в Коверчиано, 15дневные сборы в Спортилии, затем в среднем 25 
соревнований в чемпионате по два дня каждое — и получается примерно 130 дней: к 
этому следует добавить десяток международных матчей по три дня на каждую 
командировку. Итак, 170 дней на каждый чемпионат вдали от дома. Если еще учесть 
обязательные тренировки, то на другую деятельность почти не остается времени.
     Сейчас просматривается тенденция к приданию профессионального характера 
деятельности арбитра, и подругому, видимо, не будет. Необходимость в улучшении 
системы подготовки ведет к тому, что появляется такая фигура, как футбольный 
арбитрпрофессионал. Быть профессионалом — значит иметь возможность выполнять 
свою работу в лучших условиях, оптимально готовиться к ней, но ошибки могут 
быть у всех.
     Я не знаю, когда и будет ли вообще установлен формальный статус, но 
гораздо важнее тот факт, что мы находимся в условиях, в которых мы можем вести 
себя как профессионалы; все футбольные организации осознали необходимость 
инвестирования в подготовку арбитров. Но внимания заслуживают не только арбитры 
элиты, арбитры сегодняшнего дня. Необходимы затраты на образование и 
профессиональную подготовку будущих арбитров, особенно молодежи, которую не 
мешало бы воспитывать подобно тому, как это делается в интернатах футбольных 
клубов, где растут будущие чемпионы.
     
     
VI. Мой частный мир
     
     
Детство под знаком футбола
     
     Я испытываю определенное волнение, начиная новую главу книги с описания 
моей истории и частной жизни по «канонической» формуле, но лучшего начала я не 
нахожу. Итак, моя история.
     Я родился в Болонье \3 февраля 1960 г. под знаком Водолея, мои родители 
происходили из провинции Болонья: мать родилась на границе с Романьей, в Имоле, 
а отец в холмистой апеннинской местности между Болоньей и Моденой. Моя мать 
много лет учительствовала в начальной школе, а отец служил в министерстве 
обороны. Поскольку оба работали, до детского сада я много времени провел с 
«тетей Биче», старой синьорой, которая присматривала за мной и кормила сначала 
макаронами, а потом мясом, но уже тогда я предпочитал макароны.
     Когда мне не было еще шести лет, родители решили отдать меня в 
подготовительную школу; таким образом с пяти с половиной лет я начал посещать 
школу при институте монахинь в качестве «экстерна». В те времена 5летних детей 
не принимали ни в начальную школу, ни в частные школы, официально признанные 
государством, каковым и являлось заведение монахинь Святой Анны в Болонье. В 
общем, я был настоящим «нарушителем» закона, и на время посещений школы 
инспекторами монахини меня прятали, что мне особого удовольствия не доставляло.
     Потом, сдав экзамен, я поступил в начальную школу как частный ученик, где 
учился на законном основании, как и все записавшиеся. О тех годах у меня 
остались смутные воспоминания, но иногда бывают очень яркие проблески: например,
 я хорошо помню, как монахиня щипала меня за щеки или драла за уши, если я 
делал ошибки, причем все этого боялись. Или, например, я помню день, когда я 
вынужден был есть за обедом блюдо из капусты, приготовленное матерью, не знаю 
почему, на сковороде: каждый ребенок приносил с собой в школу еду. Запах 
капусты и сейчас вызывает у меня отвращение.
     Или еще вспоминается день, в начальной школе, когда меня спрятали на 
складе среди мебели и продержали там целое утро изза посещения школы 
руководительницей кружка начального образования. Менее туманны мои воспоминания 
о бесконечных играх в футбол на так называемом маленьком поле, представлявшем 
собой небольшое пространство за приходской церковью, на котором были сооружены 
двое ворот. Собственно поле находилось за нашим домом, и, когда позволяло время,
 мы играли после полудня до самой темноты.
     Домой я возвращался весь в поту, и постоянно получал от матери хороший 
нагоняй, особенно сильный, если потом я простужался. Лишь спустя несколько лет 
мы поняли, что причиной тех многочисленных насморков была аллергия ко многим 
вещам, а не пот, но нагоняи матери продолжались еще долго. Я так свыкся со