поскольку после такого сообщения мы, мол, перестали его бояться. Могу со всей 
откровенностью сказать, о это неправда. Никто из нас не хотел его ухода, но как 
только мы попали на карусель повседневной рутины и неделю за неделей крутились 
между тренировками и календарными встречами, мысль о том. что приближается май 
и шеф собирается паковать чемоданы, отошла куда-то вдаль и практически не 
беспокоила нас. И уж определенно мы не могли использовать это обстоятельство, 
как оправдание проигранных матчей. Единственным, что беспокоило меня лично, был 
вопрос о том, кто придет ему на смену. Я занимался в ту пору новым контрактом с 
«Юнайтед» и опасался, что мои отношения с новым старшим тренером могут 
оказаться не столь же хорошими, как те, которые у меня всегда складывались с 
отцом-командиром. И хотя я испокон веков являлся болельщиком «Юнайтед», именно 
Алекс Фергюсон послужил одной из главных причин, почему я еще в бытность 
мальчиком по кинул Лондон и подписал контракт с этим клубом. Но даже в этом 
случае любые сомнения относительно собственного будущего не мешали мне играть 
за «Юнайтед» с полной отдачей — здесь и сейчас.
Если в команде был разлад, это объяснялось, по всей вероятности, тем, что за 
лето мы потеряли Стива Маккларена. Я уже говорил, насколько высоко ценю Стива 
как тренера. В июне 2001 года он ушел из «Юнайтед», чтобы стать старшим 
тренером в «Миддлсбро». Не думаю, что в ситуации, когда ожидался уход шефа, 
Стив желал иметь какие-то твердые гарантии своего назначения вместо Алекса 
Фергюсона. Ему только хотелось знать, что у него будут хорошие шансы. Вероятно, 
на сей счет негласно проходили какие-то закулисные совещания, после которых 
Стиву стало совершенно ясно, что «Юнайтед» не видел в нем кандидата номер один. 
Поэтому, когда Стиву предложили соответствующий пост в «Миддлсбро», никого не 
удивило его согласие. И все мы, включая отца-командира, желали ему только 
самого хорошего. Вот почему на протяжении того сезона шеф вмешивался в 
повседневный тренировочный процесс, и оказалось, что он, помимо других своих 
талантов, еще и очень приличный второй тренер. Таким образом, невзирая на 
предстоящую скорую отставку, наш шеф был в сезоне 2001/02 годов полностью 
вовлечен в конкретную работу, больше, чем когда-либо.
Но в любом случае, Стив был для нас большой фигурой. Ведь занятия под его 
началом были на столько хорошо продуманными, доставляли удовольствие и если 
судить чисто с формальной точки зрения, вымерянны до минуты. Он лучше, чем 
любой из тренеров, с которыми я когда-либо работал, знает, как донести 
информацию до футболистов. За годы, проведенные с нами, он произвел большое 
впечатление на «Олд Траффорде» и внес сюда большой вклад — точно так и в случае 
сборной Англии. Конечно, у меня еще оставался шанс поработать с ним на 
международной арене, поскольку он, хоть и руководил «Миддлсбро», по-прежнему 
оставался в английской сборной вплоть до окончания чемпионата мира. Мы с ним 
снова встретились перед матчем против Германии в Мюнхене. А спустя четыре дня 
после этого мы выходили на поле «Сент-Джеймс», где нас ждала встреча с Албанией.
 Стив говорил о необходимости серьезно настроиться на нее. Тоже самое делал и 
Свен. После памятной субботней победы, в среду вечером настало время сделать 
результат реально значимым, а для этого надлежало брать очередные три очка. 
Однако быть готовым к достижению цели и действительно добиться ее — разные вещи.
 Игры с Албанией даже у себя дома оказалась для нас более трудным испытанием, 
чем мы того ожидали, к тому же, все наши игроки устали.
В воздухе снова витали безмерные ожидания, особенно после того, что произошло в 
Мюнхене. Большинство считало, что уж если мы смогли разгромить Германию 5:1 на 
выезде, то дома обязаны разгромить любого и каждого.
Да, мы победили Албанию, но это был напряженный, равный матч и отнюдь не то 
выступление, которое заслуживает добрых воспоминаний. Наши противники уже в 
любом случае не попадали в чемпионат мира и потому им нечего было терять. К 
тому же албанцам хотелось на прощание хлопнуть дверью. Тактически они оставили 
большинство своих игроков сзади и делали ставку на быстрые контратаки. 
Впечатление складывалось такое, что они получают удовольствие от собственных 
действий. Не могу сказать о таком же самоощущении у нас. Лучшее, что можно было 
в нас увидеть — это упорство. В итоге мы все же выиграли 2–0 и заработали свои 
три очка.
Так что теперь все сводилось к матчу против Греции на «Олд Траффорде». Победа 
над Албанией означала, что мы подошли к последней для нас отборочной встрече 
вровень с Германией по очкам, но возглавили группу благодаря лучшей разнице 
забитых и пропущенных мячей. Возможно, для нас (или, по крайней мере, для наших 
нервов) было бы легче, если бы мы смогли отыграть этот заключительный матч 
сразу же прямо в ближайший уик-энд. Конечно, мы устали, но в данный момент нас 
грызло настолько сильное разочарование качеством своего выступления против 
Албании, что хотелось обязательно отреагировать на это каким-то образом и нечто 
доказать — себе и другим. Короче, если бы мы играли с Грецией в следующую 
субботу, то мне, как клубному игроку кажется, что мы бы завелись и запросто 
расколошматили их в пух и прах. Но вместо этого нам предстояло ждать целый 
месяц. Месяц, в течение которого каждый из нас должен был сосредоточиться на 
игре в составе своих клубов. Месяц для сомнений, неизбежных перед матчем, 
который мог стать решающим для Англии в свете предстоящего летом крупнейшего 
международного турнира — чемпионата или, как его еще называют кубка мира. Эти 
недели тянулись до бесконечности, пока команда снова собралась, чтобы за 
несколько дней, оставшихся до решающей встречи с греками, на нее настроиться.
Мы встретились в воскресенье и остановились в гостинице «Мариотт», 
расположенном в предместьях Манчестера. Все выглядело так, словно мы проторчали 
вместе (впрочем, сногсшибательно роскошную вечность) с единственной целью: 
дождаться время матча и сделать то, что нам надлежало. В отеле все только и