день июля. И вот сегодня, 2 июля, мое приключение в «Реале» началось.
Мы все намерены стать частью того, что здесь случится: да, в новый клуб и новую 
страну перехожу вроде бы только я, но в Испанию переезжает вся моя семья. Мне 
хотелось, чтобы мы с самого начала были вместе и видели, куда и во что мы 
влезаем. И, честно говоря, я нуждался в поддержке. В течение почти целого 
месяца, предшествовавшего этим двум дням в Испании, волнение и напряженность 
все время нарастали. Я знал, что с того момента, когда во вторник днем в 
половине второго мы приземлимся в этой стране, каждая минута будет иметь 
немалое значение. Присутствие рядом членов моей семьи означало, что Мадрид — 
город и «Реал» — получат правильное первое впечатление обо мне: футболисте, 
который является мужем и отцом. Ромео исполнилось только девять месяцев, и он 
остался в Англии с родителями Виктории, но вместе со мной была Виктория, да и 
Бруклин тоже. А еще моя мама, которая согласилась взять на себя заботу 
развлекать нашего четырехлетнего малыша, когда тот будет сыт по горло тем, что 
вытворяют его мамочка и папочка.
Нервничаю ли я? Для этого нет оснований. Какие бы сомнения и заботы я ни привез 
с собой, они рассеялись буквально через минуту или две, после того как мы 
уселись в лимузин, который прислал за нами. В аэропорту Мадрида нас окружили 
шестеро полицейских на мотоциклах. Прекрасно: несколько мерцающих синих фонарей 
и вой сирен всегда улучшают настроение у Бруклина. А затем мы вырвались на 
автостраду. Это напоминало сцену из «Французского связного»: мы рванули на 
полном газу по крайней левой полосе, затем вильнули вправо и резко 
перестроились на первую полосу, а потом, недолго думая, снова вылетели к осевой.
 Другим участникам движения ничего не оставалось, кроме как уступать нам дорогу 
и позаботиться о себе. Папарацци мчались следом: на своих автомобилях и 
мотоциклах настолько быстро и опасно, насколько было возможно. По графику 
первой остановкой для меня предусматривалась больница, где я должен был пройти 
медицинский осмотр. Если нам действительно было суждено попасть в аварию, то я 
хоть, по крайней мере, двигался в нужное место. Впрочем, мне понадобилось 
совсем не много времени, чтобы в тот же день понять, насколько такая езда 
характерна здесь, причем отнюдь не только для полиции и представителей прессы. 
В Мадриде любой и каждый ведет себя за рулем так, словно все они отчаянно 
борются за наилучшую позицию на старте испанского этапа «Гран-При».
Когда я впервые вел разговор с представителями «Реала», то подумал: с моей 
стороны было бы честно дать им понять, что я с некоторым сомнением отношусь к 
идее перебраться в другую страну вместе с женой и детьми. Буду ли я чувствовать 
себя там устроенным достаточно хорошо для того, чтобы полностью 
сконцентрировать все свои мысли на футболе? Я знал, что для меня такое чувство 
совершенно необходимо, если я собираюсь сделать успешную карьеру в новом клубе. 
И я едва мог поверить в то, с каким пониманием они отнеслись ко мне. Ни одно из 
соображений, беспокоивших меня, не вызвало у них удивления и не показалось им 
неожиданным — вероятно, потому, что в Испании семейная жизнь действительно 
важна для каждого человека.
«Твоя семья должна быть столь же счастлива здесь с нами, как и ты сам, Дэвид».
Представители «Реала» восприняли как очевидное, что им необходимо всячески 
помочь нам почувствовать себя тут, словно дома. Викторию с Бруклином и маму 
быстро увезли куда-то, чтобы осмотреть несколько коттеджей, которые, по мнению 
людей из «Реала», могли бы нас заинтересовать. Мне бы, пожалуй, тоже хотелось 
отправиться вместе с ними, но я знал, что еще не время заниматься поисками 
подходящего дома, и я смогу примкнуть к этой охоте попозже. И в то время, когда 
мои близкие направились в сторону мадридских предместий, меня повезли в 
больницу «Сарсуэла» на свидание с врачом клуба «Реал», сеньором Корралем.
Мы галопом промчались через все обследования и анализы; различные специалисты 
проверили у меня сердечно-сосудистую систему, биомеханику, кровь, мочу, сделали 
кардиограмму, рентген и УЗИ. Затем сеньор Корраль собственноручно принялся 
изучать мое физическое состояние. Его особенно интересовали моя левая плюсна 
(Плюсна — пять костей, расположенных между фалангами пальцев стопы и семью 
костями предплюсны. Вместе с последними (образует свод стопы) и правая 
ладьевидная кость (Ладьевидная кость — кость стопы, расположенная между 
пяточной костью и предплюсной). Всего через два с небольшим часа мы были 
полностью готовы — хоть пылинки сдувай. Оператор из телевизионной студии 
мадридского «Реала» по пятам следовал за нами по всем запутанным коридорам 
больницы, пока двери очередного кабинета не закрывались у него перед носом 
каждый раз, когда я заходил куда-либо для конкретного обследования. Все, как 
мне казалось, широко улыбались от уха до уха: и врачи-специалисты, и персонал 
больницы, и другие пациенты, и даже телеоператор со своим всевидящим черным 
оком. А можно нам сделать фото? Нельзя ли взять автограф? Все это выглядело 
очень просто и непринужденно. Здешним врачам переправили сюда в полном объеме 
все медицинские сведения обо мне за пятнадцать лет, проведенных на стадионе 
«Олд Траффорд», и я уверен, что они добросовестно выполнили свое домашнее 
задание. Сам доктор Коралль производил впечатление человека, точно знающего, 
что именно он ищет. И он был изрядно счастлив, когда нашел это. Кто-то сказал 
мне впоследствии, что врач «Реала» сказал ожидавшим его газетчикам:
— David esta como nuevo. Fisicamente esta perfecto (Дэвид весь как новенький. 
Физически он идеален (исп.). Стало быть, он считал, что я нахожусь в достаточно 
приличном состоянии. И что та моя рука, которой я обычно расписываюсь, вполне 
готова поставить росчерк на контракте с «Реалом». А я тем временем отправился в 
отель — это был Тгур Fenix, — чтобы встретиться с Викторией, Бруклином и мамой. 
Думаю, что болельщики, которые начали собираться около «Феникса», испытывали по 
поводу Виктории ничуть не меньший энтузиазм, чем по отношению к новому