выкладываться на помосте и снова ждать... Впереди последняя встряска - к толчку.
 А в толчковом упражнении берут самые большие веса. Недурен "посошок". 

Радости покорения тяжести... 

Сколько ж можно вздергивать себя, прокаливать воодушевлением, а затем 
проваливаться в бездействие?! Со всеми неудачами - прокисай, жди. Уже ночь на 
исходе! 

Распластанно-тяжелым отрывал себя для разминок. Уже ни желаний, ни сил... Какое 
счастье ничего не делать! Глазеть, сидеть, дремать... 

Столь долго это было и в действительности - не только в моем воображении. После,
 когда вышли из "Палаццетто", я вздрогнул: светало. От зари до зари!.. Поклон 
тебе, новый день! Умой, прими меня, новый день! 

К половине третьего ночи подоспел и мой черед. 

В разминке к толчку "железо" опять живое, мое. Все на высшей приспособленности. 
Гриф обтекаю - паразитные рычаги сведены к наименьшим. Ухожу под вес мягко. И 
посыл с груди - на замыканье лопаток. Из такого штангу не роняют. Клинит вес 
над головой. 

Богдасаров даже счернел, щеки запали, но деятелен и точен, понимаем друг друга 
по взгляду, жесту. В обоюдной воле и вере. 

Наш мир! 

Большой Вашингтонец с головы до пят омыт потом. Упарился. В молитве руки 
проворны. 

Маэстро Шемански нервно подвижен, схлестнулся с Брэдфордом, схлестнулся, а 
позвоночник не дает работать на полную. 

Зал! При таком отношении зрителей грех срываться и не цеплять рекорды! Им же о 
бойкоте неизвестно. 

К первому подходу, однако, еще в опасливой чуткости. Этот зачет, это чувство 
зачета! Как заработаешь его - сразу другой. Во всех ощущениях - преображение. И 
сила, сила! 

...Есть зачет! И уже ничто не гнетет! Не сломали! 

В последнем подходе штангу и не услышал. Самый тяжелый вес из поднятых людьми, 
а не услышал. Ушла с помоста на грудь прирученной. Выпрямился с запасом - и 
просто, очень просто: все положения рычагов в нужных соотношениях, стою без 
надрыва. И еще глазом публику выхватываю. Уже не зыбкая пелена, а отдельные 
лица. Думаю, сыграю партию: в мышцах запас - могу по высшему классу... 

Обычно публику не воспринимаешь: нельзя пускать другие мысли, все замыкается на 
мышцах. Да и чаще всего не до нее - мгла, все размывает натуга. 

...Не мешкай! Твое мгновение! 

Проверяю: готов!.. 

Раскрылся силой - сочетания изящные, точные. Даже не вывешиваю штангу наверху - 
сразу впечатываюсь в равновесие. Прочно, плотно зажат. Есть! 

И тут же мысль: можно еще! Есть запас на новый рекорд! 

И хрипловатая команда Тэрпака - уже поднасадил за ночь горло: "Опустить!" 
Кричит по-английски, а я слышу, как привык, за годы привык: "Опустить!" Тэрпак 
вскочил, жестом дублирует команду. 

Есть, есть, голубушка! Припечатана... 

И уже зал дыбом - и все к платформе. Полицейские разбрасывают руки - куда там! 

И уже все смешивается! Я тоже счастлив, ребята! 

Сколько чувств!.. 
Глава 61. 


Отзывы на победу ошеломили. Я считал, что все впереди, я только начал искать и 
собрал лишь наименьшее из возможного. И все рекорды, испытания, настоящие 
нагрузки еще так далеки от заданных! 

А уже днем итальянская "Гадзетта делло спорт" напечатала: "Не говоря уже о силе