намеревались использовать пожертвованные 
им средства в личных целях, а вовсе не на нужды движения, и сообщить, что 
Троцкий пытался уговорить его войти в международную террористическую 
организацию, ставившую своей целью убийство Сталина и других советских 
руководителей.

Зимним вечером, в начале 1969 года, я встретился с Рамоном Меркадером на 
квартире Эйтингона, потом мы пошли обедать в ресторан Дома литераторов в Москве.
 С момента нашей последней встречи минуло почти три десятилетия. И только 
теперь Рамон смог рассказать мне во всех подробностях о том, что произошло 20 
августа 1940 года.

На его встрече с матерью на явочной квартире в Мехико Эйтингон, по словам 
Рамона, предложил следующее: в то время как Меркадер будет находиться на вилле 
Троцкого, сам Эйтингон, Каридад и группа из пяти боевиков предпримут попытку 
ворваться на виллу. Начнется перестрелка с охранниками, во время которой 
Меркадер сможет ликвидировать Троцкого.

– Я, – сказал мне Меркадер, – не согласился с этим планом и убедил его, что 
один приведу смертный приговор в исполнение.

Вопреки тому, что писалось о самом убийстве, Рамон не закрыл глаза перед тем 
как ударить Троцкого по голове небольшим острым ледорубом, который был спрятан 
у него под плащом. Троцкий сидел за письменным столом и читал статью Меркадера, 
написанную в его защиту. Когда Меркадер готовился нанести удар, Троцкий, 
поглощенный чтением статьи, слегка повернул голову, и это изменило направление 
удара, ослабив его силу. Вот почему Троцкий не был убит сразу и закричал, 
призывая на помощь. Рамон растерялся и не смог заколоть Троцкого, хотя имел при 
себе нож.

– Представьте, ведь я прошел партизанскую войну и заколол ножом часового на 
мосту во время гражданской войны в Испании, но крик Троцкого меня буквально 
парализовал, – объяснил Рамон.

Когда в комнату вбежала жена Троцкого с охранниками, Меркадера сбили с ног, и 
он не смог воспользоваться пистолетом. Однако в этом, как оказалось, не было 
необходимости. Троцкий умер на следующий день в больнице.

– Меня сбил с ног рукояткой пистолета один из охранников Троцкого. Потом мой 
адвокат использовал этот эпизод для доказательства того, что я не был 
профессиональным убийцей. Я же придерживался версии, что мною руководила любовь 
к Сильвии и что троцкисты растрачивали средства, которые я жертвовал на их 
движение, и пытались вовлечь меня в террористическую деятельность, – сказал мне 
Меркадер. – Я не отходил от согласованной версии: мои действия вызваны чисто 
личными мотивами.

По нашему первоначальному плану предполагалось, что Троцкий будет убит без шума 
и Рамон сумеет незаметно уйти – ведь Меркадер регулярно посещал виллу и охрана 
хорошо его знала. Эйтингон и Каридад, ждавшие Рамона в машине неподалеку от 
виллы, вынуждены были скрыться, когда в доме начался явный переполох. Сперва 
они бежали на Кубу, где Каридад, используя свои семейные связи, сумела уйти в 
подполье. Григулевич бежал из Мехико в Калифорнию – там его мало кто знал.

Первое сообщение пришло к нам в Москву по каналам ТАСС. Затем, неделей позже, 
кодированное радиосообщение с Кубы прислал Эйтингон, снова через Париж. Мне 
было официально объявлено, что людьми Эйтингона и их работой наверху довольны, 
но участники операции будут награждены только после возвращения в Москву. Что 
касается меня, то я был слишком занят в этот момент нашими делами в Латвии, 
чтобы дальше думать о деле Троцкого. Берия спросил меня, удалось ли Каридад, 
Эйтингону и Григулевичу спастись и надежно спрятаться. Я ответил, что у них 
хорошее укрытие, неизвестное Меркадеру. Арестовали Меркадера как Фрэнка 
Джексона, канадского бизнесмена, и его подлинное имя власти не знали в течение 
шести лет.

Рамон также напомнил мне, что я дал ему и его матери на встрече в Париже совет: 
если кого-нибудь из вас схватят, начинайте в тюрьме голодовку, но при этом 
постарайтесь не возбудить у своих тюремщиков ненужных подозрений. Сперва ешьте 
с каждым разом все меньше и меньше, готовясь к полному отказу от пищи. В конце 
концов они начнут искусственное кормление, и период следствия растянется на 
неопределенно долгое время, а страсти поостынут. Это то, что вам будет нужно.

Меркадер продолжал голодовку два или три месяца, во время следствия утверждал, 
что он один из обозленных сторонников Троцкого. Его дважды в день избивали 
сотрудники мексиканских спецслужб – и так продолжалось все шесть лет, пока не 
удалось раскрыть его истинное имя. К тому же его все это время держали в камере,
 где не было окна.

Берия объявил мне о решении не жалеть никаких средств для защиты Меркадера. 
Адвокаты должны были доказать, что убийство совершено на почве склок и 
внутреннего разброда в троцкистском движении. Эйтингон и Каридад получили 
приказ ост