помощи иностранных спецслужб против российских военнослужащих в Чечне до сих 
пор действуют не только тамошние боевики-террористы, но и наемники из числа 
иностранцев.

Те, кто распространяет различные домыслы о моей прошлой якобы террористической 
деятельности, видимо, не замечают разнузданной волны уголовного и политического 
террора, которая ныне захлестнула Россию, а также другие территории прежнего 
СССР.

Источники конфликта в Чечне, безусловно, не лишены определенной исторической 
подоплеки. Жаль, однако, что весьма влиятельные личности нередко забывают о 
важнейших и первейших задачах российских спецслужб – обеспечивать безопасность 
граждан и не допускать в стране разгула терроризма. Надо быть честным перед 
историей и делать правильные выводы не только из чужих, но и из своих ошибок.

Меня не удивляют, например, частые контакты ряда наших известных деятелей с 
чеченской оппозицией и главарями бандформирований. Хотя, как мне представляется,
 это не дело политиков – вести «полноправный диалог» с бандитами, обагрившими 
руки кровью сотен и тысяч невинных людей. Иной вопрос, когда этими переговорами 
занимаются работники спецслужб, дипломаты или другие доверенные лица 
правительства.

В прошлом наше не только государственное, но и военное руководство допускало 
грубые ошибки в политике на Кавказе. Ведь не НКВД, а непосредственно Наркомат 
обороны выступил с инициативой проведения спецопераций по массовому выселению 
на Северном Кавказе в целях очистки тылов сражающейся Красной Армии. Эти факты 
при желании можно подтвердить документально.

Тем, кто не без основания, но подчас слишком эмоционально морализует по поводу 
устранения Троцкого в 1940-м, а также агентов-двойников и убийц из 
террористических организаций националистического толка в годы холодной воины, 
хорошо бы задуматься и о нравственной допустимости контактов сегодняшних 
политиков с террористами, которые объявлены во всероссийский розыск. Конечно, с 
этой публикой надо контактировать, ибо это облегчает пути к миру. Однако 
недопустимо, когда тяжелой, подчас неблагодарной работой спецслужб занимаются 
политики. Но раз уж они берут на себя такие функции, то должны нести и всю 
полноту ответственности.

Характерно, что все громкие политические убийства XX века – как в нашей стране 
(покушение на Столыпина), так и совершенные различными лицами за рубежом 
(ликвидация Троцкого, похищение Муссолини, убийства Кеннеди, И. и Р. Ганди, У. 
Пальме, И. Рабина и др.) – осуществлялись в том или ином варианте людьми, 
состоявшими в определенных связях со спецслужбами своих государств. Важно 
подчеркнуть при этом, что исполнители-террористы, стрелявшие в высших 
государственных деятелей, как неопровержимо следует из достоверных материалов, 
«вышли из-под контроля» своих прежних хозяев и были использованы 
экстремистскими политическими группировками, которые ни в коем случае не хотели 
быть напрямую причастны к террористическим акциям.

Однако следует осознавать, что спецслужбы – это единственные институты власти, 
которым законом предписано активно заниматься экстремистскими группировками, 
организациями и движениями, внедрять в них свою агентуру и доверенных лиц. 
«Работая» с террористами, привлекая в отдельных случаях экстремистские 
организации к боевым операциям, спецслужбы либо «невольно», либо «вынужденно», 
в силу своего особого интереса к агентурным данным о событиях, «подпускают» 
боевиков, потенциальных исполнителей теракций, к объектам покушения.

Так было, например, с сотрудничавшим с царской охранкой Богровым, стрелявшим в 
Столыпина, а также с Амиром, убившим израильского премьера Рабина.

Все судебные приговоры исполнителям террористических акций, как правило, 
осуществляются в максимально короткие сроки, чтобы спрятать факты, замести 
следы, уничтожить свидетелей сотрудничества исполнителей убийств со 
спецслужбами.

Кстати, подлинные досье на исполнителей акций политического террора, как 
правило, недоступны для общественности. В условиях политической борьбы 
применяются и провокационные методы создания ситуации для проведения 
экстремистских террористических акций. Трагизм в том, что спецслужбы 
функционируют, как правило, в условиях их подчиненности режиму личной власти, 
что дает возможность манипулировать видимыми со стороны обстоятельствами 
политических убийств, скрывать в действиях убийцы какую-либо личную или 
политическую мотивацию, а тем самым – развязывать политический террор, как это 
было после выстрела Николаева в Кирова.

Мой долг – призвать общество содействовать упразднению практики единоличного 
контроля над деятельностью силовых структур, ибо в условиях «политической 
борьбы без правил», локальных войн и этнических конфликтов, в обстановке 
разгула политического терроризма бесконтрольность ведения силовых акций 
оборачивается самыми трагическими последствиями.

Другой урок политической истории 193