- Ловить "языка", да, может быть, и машину поймаем. 

Вот впереди появились огоньки одиночной машины. Кретова быстро разложила куски 
колючей проволоки поперек дороги, замаскировав ее травкой. Они сошли в сторону 
и залегли. Лежа на сырой земле, Бунцев и Кретова с замиранием сердца следили за 
огнями приближающейся машины. Ждать пришлось недолго. 

"На этот раз решается судьба моего опыта", - думала Кретова. 

Легковая машина вильнула, замедлила ход и остановилась. Пилоты переглянулись. 
Сердце у Кретовой так и екнуло. 

- Скорей, скорей, - шептала она. 

Подойдя к автомобилю на 100 метров, в свете фар они увидели, что водитель уже 
поддомкратил машину и снимает поврежденный скат. Сбоку стоял среднего роста 
солдат, беззаботно наблюдая за работой водителя. В машине не было света, и 
Бунцев опасался, что там могли находиться другие гитлеровцы. 

Все складывалось для пилотов как нельзя лучше: на дороге никого не было, 
водитель занят работой, одинокий военный стоит, заметный в свете подфарников. 
Бунцев и Кретова осторожно подкрадывались к машине. В это время из машины вышел 
высокий военный. Солдат встрепенулся и встал в положение "смирно". Все это было 
видно остававшимся в темноте пилотам. 

"Большой начальник", - подумал Бунцев. 

Его тоже увлекла идея захвата языка. Гитлеровцы были хорошо видны. На дороге не 
было заметно никаких признаков движения. Дверь машины была открыта, и из нее 
никто не выходил. 

Внезапно ночную тишину пронзили две короткие очереди. За ними крик: 

"Хенде хох!" Двое гитлеровцев распластались на дороге, а водитель стоял с 
поднятыми руками. Когда Бунцев и Кретова подбежали к машине, - водитель 
дрожащим голосом что-то просил, обращаясь к Кретовой. Солдат лежал без 
признаков жизни. Офицер, видимо, раненый в живот и в ногу, лежал на земле. 
Когда Бунцев осветил его карманным фонарем, он ворочался, пытаясь вынуть 
пистолет, но Бунцев опередил его и обезоружил. Теперь они занялись водителем. 
Кретова быстро обыскала его, вынула из кобуры пистолет и положила в свой карман.
 

- А теперь, чтобы он не сбежал, свяжем ему ноги и руки, - сказала Кретова. 

- Только быстрее. 

Бунцев выдернул брючный ремень, сорвал пуговицы, и теперь водитель стоял с 
поднятыми руками и спущенными брюками. Бунцев показал водителю, чтобы тот 
опустил руки назад за спину, и быстро и крепко перевязал их брючным ремнем. 
Теперь водитель был обезврежен. 

Оставив радистку со связанным водителем, Бунцев тщательно обыскал потерявшего 
сознание майора, снял с него шинель, китель и головной убор, оттащил его и труп 
солдата в кювет и прикрыл их солдатской шинелью. 

Водителя посадили в машину на пол перед сиденьем, на котором удобно 
расположилась Ольга. Когда все было готово, Бунцев включил сцепление, завел 
мотор, послушный "мерседес" плавно тронулся вперед. 

- Ольга, что будем делать с "вареным языком"? - спросил Бунцев. 

- Съедем в сторону, а там посмотрим. Не будет отвечать - будет капут. 

Пленный шофер понял, о чем шел разговор, и на ломанном русском языке начал 
просить, чтобы его не убивали. 

- А "язык", оказывается, нас понимает, видно, побывал на нашей земле, заметила 
Кретова. 

Навстречу показались огни колонны, шедшей с востока. 

- Оля, впереди колонна. Сворачивать некуда. 

- Пойдемте встречным курсом, - сказала радистка. 

Увеличивая скорость, он пошел на сближение с колонной. 

"Неужели остановят?" - думали оба. 

- Ольга, следи, чтобы "язык" не вздумал нас выдать. 

- У меня он не пикнет, если хочет жить, - отве