| |
Мины замедленного действия - размышления партизана-диверсанта
Илья Старинов
Старинов Илья
Мины замедленного действия - размышления партизана-диверсанта
Илья Старинов
Мины замедленного действия: размышления партизана-диверсанта
КНИГА ВТОРАЯ
Альманах "Вымпел"
Москва 1999
Илья Григорьевич Старинов и редакция альманаха "Вымпел" благодарят ветеранов
подразделения специального назначения КГБ СССР "Вымпел" за помощь в издании
альманаха
(Старинов И.Г.
(Редакция альманаха "Вымпел", 1999
Альманах "Вымпел". No 1. 1999
Главный редактор
Александр Юрьевич Дроздов
Редакционная коллегия
Юрий Иванович Дроздов
(председатель редколлегии)
Ирина Ильинична Комарова
(зам. главного редактора)
Александр Иванович Гвоздков
(отдел политики и экономики)
Эркебек Сагынбекович Абдулаев
(отдел публицистики)
Валентин Юрьевич Шехов
Телефоны редакции: 238-3042.
Альманах зарегистрирован в
Государственном Комитете по печати РФ
Регистрационный номер
No 015243 от 03.09. 1996.
Особую благодарность хочу выразить
Ирине Сергеевне Бородычевой,
Игорю Викторовичу Волошину,
Александру Дюкову.
Анатолию Евсеенко
Валентину Ивановичу Кикотю,
Людмиле Петровне Лаврухиной,
Борису Андреевичу Плешкунову
Николаю Григорьевичу Смирнову.
Без них эта книга никогда бы не получилась.
Илья Старинов
МИНЫ ЗАМЕДЛЕННОГО ДЕЙСТВИЯ:
РАЗМЫШЛЕНИЯ ПАРТИЗАНА-ДИВЕРСАНТА
КНИГА ВТОРАЯ
Колонка редактора
Уважаемый читатель!
Весной 1997 года Альманах "Вымпел" предложил твоему вниманию книгу Ильи
Григорьевича Старинова "Записки диверсанта".
Воспоминания И.Г. Старинова, которому идет девяносто девятый год, привлекли
внимание общественности у нас в России и многих наблюдателей за рубежом. В
течение 1997-1998 годов в редакцию систематически поступали телефонные звонки
от читателей: когда выйдет вторая книга?
И.Г. Старинов, превозмогая все трудности и преграды, упорно работал над своим
архивом и другими источниками, проверяя достоверность событий, правильность
своих суждений и выводов. Его суровые оценки действий И.В. Сталина, Г.К. Жукова,
К.Е. Ворошилова и других по подготовке и руководству партизанским движением в
Годы Великой Отечественной войны оправданы огромными жертвами нашего народа и
звучат как предостережение и справедливый урок нынешнему руководству России.
Если мы хотим сберечь свое Отечество, необходимо помочь Президенту и
правительству осознать всю глубину и опасность стратегического перенапряжения
страны, восстановить социальный контакт с вооруженными силами, стать
подотчетными народу, преобразовать стиль и структуру управления страной и
армией в новой геополитической ситуации и преодолеть ведущий к взрыву застой в
военной реформе.
Предлагая вниманию читателя вторую книгу размышлений старейшего
партизана-диверсанта И.Г. Старинова "Мины замедленного действия, редколлегия
полагает что читатель еще раз вернется к первой книге, внимательно прочтет
вторую и новыми глазами будет смотреть на прошлое своих отцов и дедов, не
вернувшихся с войны домой.
Будь внимателен, читатель, тебя еще многое ждет впереди!
Редколлегия Альманаха "Вымпел".
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Бог диверсий
Да, именно так - "Бог диверсий", характеризовали Илью Григорьевича Старинова
югославские газеты, когда он в августе 1967 года побывал в этой стране.
Старинова тогда встречал его друг и ученик, национальный герой Югославии Иван
Хариш, принимал Иосип Броз Тито, на югославский язык была переведена его книга
"Мины ждут своего часа", разошедшаяся весьма солидным тиражом в 200 тысяч...
Как это ни печально, историческая память югославского народа оказалась гораздо
менее склеротичной, чем наша.
Даже краткое перечисление событий, наполняющих долгую биографию Ильи
Григорьевича Старинова, впечатляет. Он родился 2 августа 1900 года в семье
железнодорожника. Неизвестно, кем бы он стал, если бы не взбаламутившая всю
страну революция, но мне лично кажется, что свой путь он бы нашел и тогда. И
едва ли этот путь сильно отличался бы от действительно пройденного. Ведь как бы
не называлась страна, какой бы строй не провозглашался в ней, всегда должны
быть люди, которые будут ее защищать. За революцией неотвратимо последовала
Гражданская война и Илью Григорьевича мобилизовали в Красную Армию. Воевал он
честно, был ранен, и после окончания войны предпочел остаться в вооруженных
силах. В 1922 году окончил школу военно-железнодорожных техников, в 1935 -
Военно-транспортную академию. Все это, наверно, не так интересно, как
выражались раньше, "широкому читателю", но необходимо. Именно в это время в
советских вооруженных силах появился особый вид войск, которому Илья
Григорьевич посвятил всю свою жизнь диверсионно-партизанские подразделения.
Начиная с середины 20-х годов и вплоть до 1933 года подобные подразделения были
такой же не маловажной частью обороны страны, как и "Линия Сталина" - полоса
укрепрайонов. В случае вражеского вторжения армия противника оказалась бы при
такой системе обороны как бы зажатой между УРами и Красной Армией, с одной
стороны, и действующими на коммуникациях противника партизанами-диверсантами, -
с другой. Подготовкой диверсантов по линии IV (разведывательного) Управления ГШ
РККА и занимался Илья Григорьевич. (Тогда же пришлось ему обучать и ряд
руководителей европейского "рабочего движения", среди которых были, например,
Александр Завадский, Вильгельм Пик, Пальмиро Тольятти, А. Марти...)
Одновременно с подготовкой кадров, он совершенствовал диверсионные средства.
Сконструированная им ПМС (поездная мина Старинова) нашла впоследствии широкое
применение во время боев в Испании и Великой Отечественной войны. Согласно
отчету Центрального штаба партизанского движения эта мина по популярности и
эффективности занимала первое место.
В 1936 году началась гражданская война в Испании. Советский Союз оказывал
республиканскому правительству Испании военную помощь как техникой, так и
специалистами, одновременно пользуясь возможностью испытать в реальной боевой
обстановке свои военные методы и концепции. В случае с диверсионно-партизанской
войной советская методика полностью себя оправдала - разведывательная группа, к
которой был прикомандирован военный советник Илья Григорьевич Старинов, путем
слияния с такими же небольшими диверсионными отрядами, превратилась в 14-й
(партизанский) корпус. Практически все испанские диверсионные подразделения
были, таким образом, объединены в единое целое, нанося при этом тяжелые удары
фашистским интервентам. Так, например, Старинову и его диверсионным группам
удалось уничтожить штаб итальянской авиационной дивизии, взорвать большой
железнодорожный мост без проникновения на него и во время Брюнетской операции в
июле 1937 года отрезать вражеские войска Южного фронта от войск Мадридского
фронта.
В ноябре 1937 года Илья Григорьевич сдал свои обязанности и вернулся на родину
в самый разгар "Великой чистки". Многие люди, с которыми он подготавливал
диверсантов, были арестованы и расстреляны по обвинению в подготовке "банд" с
целью свержения советской власти. Только благодаря заступничеству наркома
обороны Ворошилова Старинов уцелел. (Возможно ошибаюсь, но мне кажется, что
защитил его Климент Ефремович, прежде всего, потому, что сам был причастен к
подготовке т. н. "банд". Если "сдавать" всех, то рано или поздно придут и за
тобой.) Вместо ГУЛАГовского номера или пули в затылок Илья Григорьевич получил
звание полковника. Больше его в звании не повышали. 61 год полковником - это,
наверно, рекорд в отечественных вооруженных силах.
Потом была недоброй памяти Зимняя война с финнами. Вражеский снайпер такой же
диверсант, как и те, кого обучал Старинов, - ранил его в руку, обеспечив
инвалидность. Но о том, чтобы уйти из армии, Илья Григорьевич не хотел и думать.
Так и остался в строю - инвалидом. Стрелять из винтовки он уже не мог, да это
и не было нужно - как это ни парадоксально, но за четыре, пройденных войны он
ни разу не видел, что убил человека. Только слышал отголоски взорванных мин.
И, наконец, - Великая Отечественная. Илья Григорьевич принимал участие в
подготовке и ведении партизанской войны с первых ее дней - в качестве
начальника специальной школы, командира 5-й отдельной инженерной бригады,
минеры которой действовали в тылу противника, начальника Высшей оперативной
школы, помощника начальника Центрального штаба партизанского движения по
диверсиям и заместителя начальника Украинского штаба партизанского движения,
опять-таки, по диверсиям. При этом, созданная по его инициативе и под его
руководством диверсионная служба при Украинском штабе, способствовала резкому
повышению эффективности действий партизан-диверсантов. В самом начале войны
Старинову удалось уничтожить в Харькове взрывом радиоуправляемой мины штаб 68-й
пехотной дивизии противника во главе с ее командиром генерал-лейтенантом
Георгом фон Брауном.
* * *
Таково вкратце содержание "Записок диверсанта"1. Книга, которую вы держите в
руках, согласно авторскому замыслу, составляет с ней единое целое и начинается
там, где заканчивается предыдущая - во время перехода Ильи Григорьевича из
Украинского штаба партизанского движения в Польский. Кроме мемуаров в состав
книги включено историческое исследование "Упущенные возможности", где автор,
используя большой фактический материал, на собственном опыте показывает
развитие партизанского движения в годы Второй Мировой войны в Советском Союзе и
европейских странах.
Здесь следует отметить одну деталь, основополагающую для понимания этого
исследования. Илья Григорьевич в оценке партизанских действий и их организации
исходит из того, что они должны быть не самодеятельностью, а организованными
операциями, проводимыми специальными партизанско-диверсионными соединениями.
Подобная точка зрения не является единственной; так во время войны союзники
замечали, что у нас в тылу действуют не партизаны, а практически войсковые
части, понимая под партизанами прежде всего народные массы, ведущие борьбу
против оккупантов, как это было, например, в захваченной Италией Абиссинии и
ряде других стран. Не являясь специалистом в данном вопросе, я, однако, хочу
отметить, что здесь мы имеем дело с вечным спором о преимуществах войскового и
повстанческого партизанства. Как показывает история локальных конфликтов
последних десятилетий обе эти формы партизанства продолжают существовать и по
сей день, не собираясь отмирать.
В тех же югославских газетах, где Илью Григорьевича Старинова прозвали "Богом
диверсий", о нем писали: "дважды Герой Советского Союза". Югославы просто не
могли понять, как такой человек, человек-легенда, - и не Герой. Но, как
известно у "советских собственная гордость".
Илья Григорьевич, увы, не Герой. И полковником, как видно, ему оставаться
навсегда. Что ж, другого такого полковника нет и не будет.
Александр Дюков.
"Успешный ход наших наступательных операций поддерживался героическими
действиями партизанских сил Советского Союза, которые более трех лет не давали
врагу передышки, разрушая вражеские коммуникации и терроризируя его тыл".
"Командованию вражеских войск пришлось у себя в тылу практически создавать
второй фронт для борьбы с партизанами, на что отвлекались крупные силы войск.
Это серьезно отразилось на общем состоянии германского фронта и в конечном
счете на исходе войны".
Жуков Г.К. "Воспоминания и размышления". М. 1971. С. 658.
ЧАСТЬ I. ПАРТИЗАНЫ ИДУТ НА ЗАПАД
Глава 1. Украинский штаб партизанского движения
В разгар развертывания партизанской борьбы в 1944 году в соседних странах
Украинский штаб партизанского движения (УШПД) фактически превратился в
интернациональный. В те апрельские дни мы подводили итоги результатов
руководимой мною диверсионной службы Украинского штаба. Количество диверсий за
год его деятельности увеличилось больше чем в 10 раз. Если в 1942 году
украинские партизаны пустили под откос 202 поезда, а за первую половину 1943
года - уже более 500; то за вторую половину 1943 года, когда была создана
диверсионная служба, - около 3 тысяч. Количество их могло быть значительно
больше, если было бы достаточно взрывчатки.
Излишне, наверное, говорить, что в силу специфики войны на Восточном фронте
перед противником крайне остро стояла проблема снабжения действующих войск.
Многомиллионная армия постоянно нуждалась в пополнении живой силой, боевой
техникой, боеприпасами, горюче-смазочными материалами и другими видами военного
снаряжения. Пространственный размах операций требовал постоянного расширения
масштабов оперативно-стратегических перевозок и обеспечения их безопасности. По
этим причинам основные пути сообщения гитлеровской армии, особенно железные
дороги, становились главными объектами для ударов партизан.
В первые месяцы войны и зимой с 1941 на 1942 год партизанское движение
столкнулось с рядом трудностей, обусловленных уничтожением системы партизанских
мероприятий, однако даже в таких крайне неблагоприятных условиях партизанская
деятельность сильно обеспокоила противника. В ряде директив и приказов
фашистского командования обращалось особое внимание на защиту коммуникаций
Вермахта, содержались многочисленные рекомендации по охране железнодорожных
линий и станционных объектов.
Следует отметить, что зимой 1941-1942 партизанами было подорвано 224 эшелона и
сожжено около 650 мостов. До размаха 1943 года было еще далеко, однако
незнакомому с партизанским сопротивлением Вермахту подобные булавочные уколы
были весьма неприятны. Партизанам же не хватало практически всего, начиная от
квалифицированных минеров, и кончая взрывчаткой...
Весной 1942 года советским командованием были предприняты меры по повышению
эффективности партизанской борьбы. Постановлением Государственного Комитета
Обороны (ГКО) от 30 мая 1942 года были созданы Центральный и региональные штабы
партизанского движения, основной задачей которых являлось "разрушение
коммуникационных линий противника". Очевидно, что эта задача была невыполнима
без широкого применения диверсий, эффективность которых во многом зависела от
наличия в составе партизанских отрядов специальных подразделений и правильного
их использования.
Вполне сознавая это, Украинский штаб партизанского движения в середине августа
1942 одобрил меры А.Н. Сабурова2 по созданию в его соединении 25 диверсионных
групп, перед каждой из которых было поставлено задание систематически
организовывать диверсии на закрепленных за ними участках железных дорог.
Одобрение это выразилось, помимо всего прочего, и в предложении командирам
других партизанских соединений организовать такие же группы.
Проведенные УШПД мероприятия в целом способствовали активизации диверсий,
однако борьба на вражеских коммуникациях еще не имела размаха, отвечающего
поставленным задачам. По сути, партизанские действия не оказывали существенного
влияния на дезорганизацию транспортного сообщения Вермахта.
Сложившееся положение объяснялось рядом причин. Во-первых, к этому времени в
УШПД, как и в ряде других штабов не существовало специального отдела для
своевременного анализа и обобщения диверсионных действий партизан, разработки
тактики и техники диверсий, постановки перед формированиями конкретных задач.
Во-вторых, в 1942 году штаб не мог организовать регулярное снабжение партизан
минно-подрывными средствами. В-третьих, подготовка специалистов партизанской
борьбы в спецшколе УШПД еще не обеспечивала растущих потребностей отрядов.
В-четвертых, не был решен вопрос о положении диверсионных подразделений в
структуре партизанских соединений, а некоторые командиры недооценивали значение
диверсий на коммуникациях противника.
В планах советского командования на летнюю кампанию 1943 года придавалось
большое значение операциям на путях сообщения вермахта. Поэтому УШПД разработал
план боевых действий партизанских отрядов Украины на весенне-летний период 1943
года, составной частью которого стали мероприятия по выводу из строя важнейших
железнодорожных узлов, крупных железнодорожных и шоссейных мостов. В
соответствии с этим в апреле 1943 в УШПД оформился технический (т. е.
диверсионный) отдел. Одновременно была введена должность заместителя начальника
УШПД по диверсиям, которую с мая пришлось занимать мне.
На технический (диверсионный) отдел возлагались задачи разработки планов
диверсионных операций, форм и методов их проведения, борьба с противодействием
противника в организации диверсионных актов, конструирование и
совершенствование технических средств, разработка инструкций и указаний по всем
видам диверсионной работы, контроль за хранением минно-подрывного имущества на
складах и базах.
Через некоторое время УШПД официально оформил правовое положение партизанских
спецслужб. В соответствии с приказом начальника УШПД от 14 июля 1943 года
начальники спецслужб в обязательном порядке утверждались УШПД и непосредственно
подчинялись командиру партизанского формирования.
Таким образом, к середине 1943 года УШПД в основном осуществил комплекс мер,
направленных на централизацию руководства диверсионными действиями. Организация
"технического" отдела в Украинском штабе, создание спецслужб и диверсионных
подразделений в партизанских соединениях и отрядах подняли на новый уровень
диверсионную деятельность партизан, способствовали повышению ее эффективности.
Партизанская война на территории Украины заканчивалась. Заместителю по диверсии
оставалось только подводить итоги и заниматься подготовкой кадров для работы за
рубежом.
Центральный штаб занимался делами партизан, действующих не только в
неосвобожденных областях Прикарпатской Украины, но также в Польше, Чехословакии,
Венгрии и Румынии. Он руководил подготовкой кадров для партизанских действий в
этих странах, вооружал и снабжал их, поддерживая с ними постоянную связь.
Успешно действовала Украинская школа партизанского движения. В школе мы
сосредоточили внимание на подготовке командиров и высококвалифицированных
специалистов, способных вести боевые действия не только на советской территории,
но и далеко за ее пределами. Значение этой работы проявилось во все большей
эффективности ударов, наносимых украинскими партизанами, особенно по
коммуникациям. Партизанские отряды и соединения действовали все более
согласованно. Главным образом потому, что между ними была налажена радиосвязь.
В школе учились поляки, чехи, словаки, румыны и представители других народов.
Разными путями они приходили в школу: одни из Красной Армии, другие поступали
из отрядов ранее сформированных в тылу врага.
Глава 2. Встреча с Завадским
В двадцатых числах апреля 1944 - точной даты не помню - Тимофей Амвросиевич
Строкач3 - начальник школы - попросил меня зайти по неотложному делу. Он был не
один. У письменного стола сидел человек в форме генерал-майора Войска Польского.
- Знакомьтесь,- сказал Строкач.- Полковник Старинов - заместитель главкома
Войска Польского генерал-майор Завадский.
Мы пожали друг другу руки. У Завадского было приветливое, с тонкими чертами
лицо, голубые глаза, аккуратно подстриженные вьющиеся волосы.
- Создается Польский штаб партизанского движения,- сообщил Строкач. Нужно
решить, чем можно помочь польским товарищам.
Помочь следовало прежде всего инструкторами и техникой. Об этом и пошла речь...
Собственно говоря, Украинский штаб партизанского движения, украинские и
белорусские партизаны оказывали польским товарищам помощь уже давно. В
специальной школе УШПД, которую возглавлял Павел Александрович Выходец4, к
весне сорок третьего уже учились вместе с добровольцами из других стран
Восточной Европы и добровольцы из Польши. В сентябре 1943 года, например,
соединение А.Ф. Федорова5, установив контакт с отрядами Армии Людовой в
Люблинском воеводстве, передало им значительное количество вооружения. Ближе к
зиме наш штаб направил в эти отряды девять транспортных самолетов с оружием и
боеприпасами.
На территории Польши самостоятельно возникли смешанные польско-советские
партизанские отряды, пользовавшиеся поддержкой как белорусских, так и
украинских партизан. А в феврале 1944 года, 1-я Украинская партизанская дивизия
П.П. Вершигоры6 совершившая рейд через четыре польских воеводства, и
партизанское соединение генерал-майора М.И. Наумова7, сделавшее бросок к
Сандомиру, помогли жителям польских сел и городов создать собственные
партизанские отряды, поделились с ними оружием и взрывчаткой, научили их
подрывать вражеские эшелоны.
В ходе беседы я заметил, что Завадский неплохо разбирается в минно-подрывном
деле, и спросил, не доводилось ли ему воевать в Испании.
- Нет, не довелось,- по-русски, с легким акцентом заметил Завадский.- А вот
учиться минно-подрывному делу приходилось. И учитель неплохой был. Жаль только,
не желает признавать бывших учеников! - Голубые глаза его лучились улыбкой.
Я растеряно уставился на собеседника. Но убей бог, я ничего не мог вспомнить.
Ничего!
- А дозвольте, пан капитан, мне самому...- протянув руку ладонью вверх, словно
хотел принять какой-то предмет, весело произнес Завадский. И вдруг... Вдруг
томительно запахло июньской листвой подмосковного леса, в открытое окно
ворвался грохот ломовых телег по булыжнику спускавшейся к реке Сходне улицы.
Возникли перед глазами десятки курсантских лиц, и среди них - совсем молодое, с
тонкими чертами лицо старшины учебной группы. Старшина любил все делать своими
руками!
- Тридцать третий! Школа Сверчевского!8 - вырвалось у меня.
- Вспомнили, наконец! - широко улыбнулся Завадский.- Да, десять лет прошло. Как
у Дюма.
Строкач перевел взгляд с меня на Завадского, с Завадского снова на меня, вырвал
из блокнота листок бумаги и протянул:
- Пожалуйста, Илья Григорьевич.
- А... зачем, Тимофей Амвросиевич?
- Напишите сразу, кого не учили. А то, кто не появится - ваш ученик!
Они с Завадским рассмеялись.
- Ну, делу - время, а потехе - час,- прервал Строкач.- Давайте обсудим, кого из
наших работников и инструкторов можно командировать в штаб партизанского
движения Польши.
Обсудили несколько кандидатур. Одними из первых были названы фамилии бывшего
начфина Высшей оперативной школы особого назначения (ВОШОН) Алексея Семеновича
Егорова, командира отряда "Красный фугас", Вячеслава Антоновича Квитинского,
друга Платона Воронько Александра Романовича Кузнецова, Ивана Николаевича
Кондрашова, начальника технического отдела, которого я привез с Воронежского
фронта (1943). А последней... Последней кандидатурой оказалась моя. Назвал ее
Завадский. Это было совершенно неожиданно. И для меня, и для Строкача.
- Центральный Комитет нашей партии и командование Войска Польского убедительно
просит, товарищ генерал, - настойчиво сказал Завадский, командируйте полковника
Старинова в Польский штаб партизанского движения хотя бы временно. Пусть только
работу наладит.
Строкач покачал головой:
- С кондачка такой вопрос не решишь. Я доложу о вашей просьбе в ЦК КП(б)У. Да и
товарища Старинова не грех спросить, как он смотрит на переход в польский штаб.
- Если речь идет о временной командировке, согласен.
- Буду разговаривать в ЦК,- повторил Строкач.
На следующий день Тимофей Амвросиевич сообщил, что, несмотря на его возражения,
ЦК решил удовлетворить просьбу Завадского и направить меня в Польский штаб
партизанского движения.
И вдруг никуда не захотелось ехать. Не захотелось расставаться с моим вдумчивым
и внимательным начальником. С таким отличным товарищем, как начальник отдела
связи полковник Ефим Михайлович Косовский, начальник технического отдела Иван
Николаевич Кондрашов, его заместитель Сергей Васильевич Гриднев.
Но что поделаешь? Вопрос решен!
- Новое назначение получите в Москве. Заодно попрошу выполнить несколько наших
поручений,- сказал Строкач.- А сейчас мне остается поблагодарить вас за работу
в штабе и пожелать успехов.
- Спасибо, Тимофей Амвросиевич. Лучше бы я остался.
- Ничего. Надеюсь, командировка не затянется.
Предположение Строкача не сбылось: "командировка" затянулась.
Глава 3. Польский штаб партизанского движения
Польский штаб партизанского движения тогда дислоцировался северо-западнее
города Ровно. В его подчинение перешли организованные в СССР пятнадцать отрядов,
насчитывавшие 1875 человек, оснащенные всем необходимым имуществом и
радиоаппаратурой.
Невдалеке от штаба размещалась Польская школа по подготовке партизанских кадров.
Александр Завадский, как заместитель главкома Войска Польского, находился в
расположении штаба армии, более чем в ста километрах западнее штаба
партизанского движения. Первый раз, когда я явился представиться Завадскому,
как начальнику штаба, он выглядел усталым и обессиленным. У него отекали ноги,
а чтобы уменьшить их отечность, он клал их на табуретку. Несмотря на усталость,
в нем горел огонь бодрости.
- Трудно! - говорил он. - Много лет народ настраивали против Советского Союза.
В окне мелькнула фигура ксендза.
- Опять идет кляузник, - бросил Завадский.
Вошедший адъютант доложил, что ксендз просит его принять.
- Просите, - устало согласился Завадский.
Высокий, дородный, с излишне красноватым, ожиревшим и умиленным лицом ксендз
вошел, перекрестился, пробормотал что-то непонятное.
Завадский пригласил его сесть.
Пастырь сел и выдавив умильную улыбку, сказал по-польски:
- Я не хочу вам мешать, но у меня очень срочное дело.
- Пан полковник не понимает по-польски и он нам не помешает, - ответил
Завадский.
Ксендз согласно кивнул.
- Минуточку подождите, а пока посмотрите альбом войска Польского, предложил мне
Завадский.
Пока я рассматривал снимки, ксендз жаловался на безбожников и просил их унять.
Говорил он долго.
- Ну и иезуит, - заметил Завадский после ухода попа.
Подали обед. Мы продолжили обсуждение вопросов, касающихся организации
партизанской борьбы и обстановки на территории Польши, об аковцах9 и о Войске
Польском.
Во время работы в Польском штабе партизанского движения я занимался вопросами
разработки плана действий польских партизан, а затем сосредоточился на
материально-техническом обеспечении и подготовке диверсионно-десантных групп.
На территории Польши действовали не только польские, но и польско-советские
партизанские отряды. Кроме того, советские военнопленные вливались в
подразделения Армии Людовой. Работу по укрытию и направлению вчерашних
невольников в партизанские отряды проводили специальные комитеты помощи
советским военнопленным, созданные польской рабочей партией.
Одним из крупнейших партизанских соединений, действующим на территории Польши,
была хорошо вооруженная бригада под командованием Ивана Николаевича Банова. К
моменту создания Польского штаба она контролировала почти всю территорию от
Бреста до Вислы. Ее отряды наносили существенные удары по врагу, заставляя его
выделять для контрборьбы значительные силы, направляя их в первую очередь на
охрану коммуникаций.
В феврале 1944 года перешло границу Польши наше партизанское соединение под
командованием прославленного Вершигоры. Оно прошло всю Польшу через Жешевское и
Люблинские воеводства, пересекло Варшавское и Белостокское и вышло с территории
Польши. Появление наших партизанских отрядов в Польше и материальная помощь
Советского Союза отрядам Армии Людовой усилили там размах партизанской борьбы.
- Туго нам без помощи Советского Союза, заметил Завадский. Подчас аковцы не
только не ведут борьбу против гитлеровцев, но иногда помогают им в операциях
против Гвардии Людовой и партизан. А гитлеровцы продолжают уничтожать поляков.
После беседы с Завадским мы с группой работников из оперативного отдела во
главе с И.Н. Кондрашовым засели за составление плана развертывания партизанской
борьбы на оккупированной территории Польши.
План был разработан, утвержден, но противник вносил в него свои коррективы.
Обстановка в тылу врага на территории Польши к лету 1944 года сложилась
довольно-таки запутанная.
В начале июня в Яновских лесах Люблинского воеводства сосредоточилось около
трех тысяч польских и советских партизан, в том числе соединения и отряды
Чепиги, Шангина, отряды Прокопюка10, Карасева, Неделина и Василенко,
насчитывавшие около 1800 человек.
Немецкое командование начало сосредотачивать регулярные войска с задачей
окружить и полностью уничтожить партизанские отряды на Люблинщине.
8 и 9 июня в районе Яновских и Липских лесов скопились фашистские силы,
вдесятеро превосходившие общую численность партизан и имевшие огромное
преимущество в вооружении.
К 14 июня гитлеровцам удалось окружить наши отряды. Однако в ночь на 15 июня
сосредоточенным ударом партизаны прорвали вражеское кольцо и вышли в Сольскую
пущу. Это давалось не легко. Партизаны несли тяжелые потери, в эти дни погиб
командир партизанского соединения В. Чепига. Новая попытка немцев предпринятая
в Сольской пуще также не имела успеха. К вечеру 23 июня партизанские отряды
вышли из второго кольца и обрушили удары по вражеским тылам в других районах.
Большую помощь нам оказывали советские военные летчики. Доставляемые ими
боеприпасы, оружие и продовольствие вдохновляли партизан и помогали отбивать
атаки врага.
6 июня наши союзники открыли наконец второй фронт. Но, то ли его очень долго
ждали, то ли по другим причинам открытие этого фронта не произвело на нас
впечатления.
Водитель моей автомашины донской казак Павел Володин, узнав об открытии второго
фронта в Европе, изрек:
- Когда нужно воевать, то и следа их не отыскать, а теперь спешат в Германию за
трофеями.
Спецшкола
Работая в Польском штабе партизанского движения, я продолжал проводить учебные
занятия в школе Украинского штаба партизанского движения (она находилась
поблизости). Ее начальником являлся П.А. Выходец. Это была хорошо
организованная школа, где бывалые минеры передавали свои знания добровольцам из
других стран.
Учеба включала теоретическую и практическую подготовку. Школа имела все
необходимые учебные пособия по вопросам организации, тактики партизанской
борьбы, наглядные пособия по нарушению работы вражеского тыла, а также памятки,
инструкции, наставления и макеты, различные взрыватели, замыкатели и мины.
При обучении новых партизан и повышении мастерства мы использовали материалы
обследования результатов действий.
Например, П.П. Вершигора во время рейда на Вислу и Сан поставил перед своим
заместителем майором С.В. Кальницким задачу11:
- Разрушить водокачку на станции Горынец, где заправлялись водой паровозы,
ведущие поезда на фронт по линии Рава-Русская-Львов.
- Будет выполнено! - четко ответил майор.
Проведя разведку, Кальницкий вместе с напарниками Иваном Тюляковым, Костей
Егоровым и Леонидом Кожановым появились в комнате дежурного по станции и
приняли на себя дежурство. Иван Тюляков тотчас побежал к водокачке
устанавливать автоматические мины. В это время сверкнули огни прибывающего
поезда.
- То литерный! - тревожно предупредил дежурный поляк.
- Закрывай семафор! - приказал ему Кальницкий, и тот послушно выполнил команду.
Как и предполагал Кальницкий, машинист остановил поезд перед красным светофором.
Смельчаки успели заминировать водокачку и рельсовый путь, на который прибывал
литерный поезд.
- Открывай семафор! - приказал Кальницкий дежурному. Поляк-дежурный уверенно
открыл семафор и обратился к командиру группы:
- Подождите, пан, нех их холера тисне, шваба клятого. Я пиду з вами. И пошел.
Паровоз дал гудок и, набирая скорость, двинулся на станцию Торонец. Вскоре
послышались взрывы. Рвались автоматические мины под поездом, взлетела на воздух
и водокачка.
Результаты подготовки в школе были блестящими. Все инструкции, подготовленные в
украинской школе, мы использовали и в школе при Польском штабе партизанского
движения.
Преподавание вели опытные инструкторы - лейтенанты Прокофьев и Соколов,
прошедшие подготовку в Высшей оперативной школе особого назначения и
возглавлявшие потом диверсионную службу в партизанских соединениях Украины.
Старая гвардия
В польской школе я встретил знакомых интербригадовцев - инженера по образованию,
бывшего капрала Польской армии Генриха Торунчика, который нелегально в начале
1937 года добрался из Лодзи до Испании. Высокий брюнет, Торунчик сражался на
Мадридском фронте, потом на Арагонском, участвовал в трагической битве под
Уэской, в наступательной операции под Брюнте. В битве на реке Эбро он стал
начальником штаба батальона.
До Испании Генрих Торунчик прошел практическую школу борьбы в Польше. Благодаря
его способностям и несгибаемой силе воли, ему удалось получить высшее
образование. Пробовал он учиться и на офицера, но его исключили из школы как
"недостойного по моральным и политическим качествам". Это было при Пилсудском12.
После окончания службы в армии его арестовали за коммунистическую пропаганду.
Снова я увидел его в конце апреля 1944 года, когда он зашел в Украинский штаб
партизанского движения с письмом Кароля Сверчевского, который просил оказать
ему помощь. С большим удовольствием мы выполнили эту просьбу. И в школе мы с
ним встретились как старые знакомые.
Встретил я в школе и второго "испанца" - Леонида Ефимовича Рубинштейна, тоже
сражавшегося в рядах интербригадовцев, под командованием Сверчевского. В 1933
Леон участвовал в операции по срыву празднества в честь Пилсудского в
Лодзенской филармонии. Одиннадцать отважных хлопцев проникли на празднество.
Один из них выключил в зале свет. Другие разбросали листовки и выпустили
голубей. Один из голубей с красным флажком сел на раму с портретом Пилсудского.
Полиция произвела осмотр выходивших молодых людей из филармонии и без труда
обнаружила у Леона под полой пиджака следы голубя.
Леон отсидел в тюрьме. Потом эмигрировал во Францию, там учился и, когда
началась война в Испании, то в должности командира батальона сражался против
Франко.
И вот передо мной вновь Рубинштейнчик. Вспоминаем былое. Говорим по-русски.
Переходим на испанский. Я понимаю и по-польски. Есть о чем вспомнить. Пришлось
и мне действовать в Испании вместе с поляками. Выносливые и храбрые люди.
В школе я встретил много старых знакомых, которые учились в первых партизанских
школах. Среди них партизанская группа Вячеслава Антоновича Квитинского, бывшего
командира отряда "Красный фугас" в соединении А. Грабчака-Буйного. Квитинский
подбирал себе смелых людей различных специальностей. Если командиру будущей
бригады, успешно действовавшей в Польше и Чехословакии, пустившей под откос не
один десяток вражеских эшелонов, подорвавшей свыше 100 вражеских автомашин
стукнуло всего лишь 24 года, то многим минерам его группы не было и 18 лет.
Квитинский - артиллерист по специальности, попал в окружение. Пытаясь выйти,
оказался у партизан. Он быстро понял силу мин, стал энтузиастом диверсий в тылу
врага и вырос в талантливого командира партизанской бригады.
Встретил я здесь и другого коллегу - Александра Степановича Ефимова. Он стал
партизаном в 1942 году, когда ему едва исполнилось двадцать лет. По роду службы
он должен был находиться в нашем тылу, а он рвался в тыл к противнику. Высокий,
худощавый, неторопливый, вдумчивый, он познакомился с партизанами и "заболел".
Свою смелость он показал в тылу противника на Кавказе зимой 1943. В феврале
1944 года он пешком достиг соединения В.П. Чепиги, став его заместителем по
диверсиям.
Тяжело пришлось этому соединению в Польше. В Яновских лесах оно попало под удар
карательной операции противника. Командир погиб. Сержант Ефимов с группой
бойцов вырвался из окружения, вышел к своим и несмотря на незнание венгерского
и немецкого языков стал готовиться к переброске в тыл противника на территорию
Венгрии, затем воевал в Чехословакии.
В школе я встретил двух Егоровых. Один - Михаил Алексеевич - командир танка,
попавший 29 июня 1941 года в Минске в плен при выходе из окружения. Он
использовал первую же возможность для побега и благополучно добрался до своих
войск. Прошел обучение в специальной школе и не раз выполнял боевые задания
вначале у Вершигоры, потом - у Федорова. После соединения партизан А.Ф.
Федорова с советскими войсками, добился направления в школу к Выходцу. Ему
удалось добраться до Словакии, где он действовал в соединении под командой
Дибровы, успешно проведя несколько трудных операций по разрушению мостов и
подрыву воинских поездов.
Алексей Семенович Егоров вступил на путь партизанской борьбы, сменив должность
начфина школы на заместителя командира по диверсиям крупного соединения.
Встретил я в школе и молодого энергичного подрывника Александра Романовича
Кузнецова. Он стал партизаном в семнадцать лет, окончил специальную школу в
Москве и участвовал в боевых действиях в тылу противника в Московской,
Смоленской, Калининской и Орловской областях.
Вместе с Платоном Воронько, его направили в соединение под командованием С.
Ковпака13. Во 2-м батальоне соединения он подготовил 38 подрывников. Во время
Карпатского рейда его ранило, позже его эвакуировали в наш тыл. Выздоровев, он
обучал курсантов в школе.
Бандеровцы
Я столкнулся с бандеровцами14 еще в период работы в Польском штабе. В западных
районах, близ Ровно, где размещался штаб, несмотря на продвижение Советской
Армии, они продолжали действовать.
Кто такие бандеровцы? Чтобы сегодня не говорили, бандеровцы организация
украинских националистов - являлись по существу немецкой агентурой. Из-за них,
на Западе Украины до подхода сюда крупных партизанских соединений Ковпака,
Федорова и Бегмы15 партизанская война не велась. Лишь этим партизанским
соединениям, несмотря на то, что бандеровцами народ был морально подавлен,
удалось очистить от бандеровских банд и оккупантов западные области Украины.
Здесь очень большую роль сыграл отряд Грабчака (Буйного). Его боевики
внедрялись в ОУН - УПА (Украинской повстанческой армии), знали их "провод"
вплоть до Мюнхена и Кельна.
Сельское население жило в постоянном страхе. Бандеровцы приходили по ночам,
забирая у селян продукты, якобы для партизан, на самом же деле передавая их
немцам.
Борьба ОУН-УПА с Красной Армией и советскими партизанами значительно облегчала
жизнь гитлеровским захватчикам и являлась наиболее эффективной и продолжавшейся
на протяжении всей войны формой сотрудничества националистов с оккупантами.
Инициированные националистами схватки с нашей Армией начались с первых дней
войны. В июле 1941 года отличился в боях под Винницей печально известный
батальон "Нахтигаль", входивший в армию вторжения. В августе того же года был
сформирован с разрешения немцев отряд "бульбовцев" для борьбы с советскими
партизанами и попавшими в окружение красноармейцами. В сентябре была выдвинута
в качестве первоочередной задача по очистке оккупированных немцами территорий
от "большевистских агентов", т
|
|
