Трудясь бок о бок в течение нескольких лет с этими видными чекистами, Артур 
Баевский многому у них научился в профессиональном плане. В декабре 1927 года 
за успехи в службе он был награжден почетным нагрудным знаком «10 лет ВЧК-ОГПУ».

Из воспоминаний старшего сына А. М. Баевского — Георгия:

«Отец много работал, домой приходил поздно. Уже в то время запомнилось его 
увлечение музыкой, особенно классической — Чайковский, Бородин, Бетховен… Это 
увлечение осталось у него с юношеских лет, когда он совмещал занятия в средней 
школе с музыкальным образованием.
В одной из комнат стояло пианино, на стене висели портреты Бетховена и Вагнера. 
На пианино играла мама.
У отца был хороший голос, и во время дружеских застолий он любил петь арии из 
опер, песни из репертуара Ф.И.Шаляпина. Увлекался папа и фотографией.
Мать — Валентина Юльевна — некоторое время работала машинисткой в редакции 
популярного тогда журнала «Огонек».

В начале 1930 года А. М. Баевский был зачислен в Иностранный отдел ОГПУ и почти 
сразу же направлен на работу в берлинскую резидентуру под прикрытием должности 
сотрудника полпредства.
Из воспоминаний старшего сына А. М. Баевского — Георгия:

«В Берлин выехали всей семьей: отец, мать и мы с младшим братом Владимиром. В 
те годы о работе отца мы знали только одно: он сотрудник советского полпредства.

Жизнь в Германии периода Веймарской республики была поначалу сравнительно 
спокойной. Много нового, необычного пробуждало у нас живейший интерес. Уже в 
первые дни отец показал нам берлинское метро, на котором, казалось, можно было 
проехать в любую точку этого большого города.
Вместе с отцом мы часто гуляли по Берлину. Обращало на себя внимание большое 
количество народа на улицах, все куда-то спешили, множество автомашин, 
движущихся с большой скоростью, и шуцманы (шупо) — полицейские на перекрестках. 
Поднятый жезл шупо был строгим знаком-предупреждением для каждого пешехода и 
водителя. Чистота и порядок, особое уважение к немногим еще военным (отец 
подчеркивал: к тем, кто проиграл Первую мировую войну), повышенное внимание 
вообще к мундиру, униформе».

В Берлине разведчику Баевскому пришлось действовать в довольно сложных условиях.

Уже в начале 1930-х годов внутриполитическая обстановка в Германии, где к 
власти рвались фашисты, стала значительно осложняться. Началась милитаризация 
страны, в ее руководящих кругах откровенно поговаривали о необходимости реванша.
 В германской внешней политике наметилась активизация антисоветских настроений. 
Германское правительство во главе с рейхсканцлером фон Папеном и министром 
иностранных дел фон Нейратом все больше склонялось на сторону Англии и Франции, 
вынашивавших планы борьбы с Советской властью и коммунизмом в целом.
Вот что говорится во 2-м томе «Очерков истории российской внешней разведки» 
относительно этого периода:
«В 1931 году Центр поставил перед берлинской резидентурой задачу по 
проникновению и получению информации во всех политических партиях Германии, в 
финансовых и промышленных кругах, в военных организациях и группировках, в 
различных культурных объединениях, научных организациях по изучению Востока 
(СССР), в разведке и других спецслужбах.
Оценивая в 1932 году работу берлинской резидентуры, Центр отмечал: «Мы имеем 
весьма ценное агентурное и документальное освещение внешней политики 
германского правительства… Кроме политической информации, к нам регулярно 
поступает информация о деятельности германской разведки, проводимой через МИД, 
с указанием конкретных лиц, ведущих эту работу».
Из воспоминаний старшего сына А. М. Баевского — Георгия:

«С приходом к власти Гитлера в Берлине многое изменилось. Назначение 
нацистского фюрера канцлером Германии фактически означало установление 
фашистской диктатуры, конец Веймарской республики. Начались массовые облавы, 
аресты коммунистов и демократов в рабочих кварталах. По улицам Берлина 
проходили факельные шествия молодчиков в коричневой форме — штурмовиков. Быстро 
увеличивалось количество молодых ребят в организации «гитлерюгенд», щеголявших 
в новой форме со свастикой на рукаве. Отношение к нам многих немецких знакомых 
резко ухудшилось».

… Еще в 1925 году берлинской резидентурой ОГПУ, руководимой Владимиром 
Владимировичем Бустремом, был привлечен к сотрудничеству директор частного 
детективного бюро пан Ковальчик. Родился он на Украине в 1878 году в семье 
немецкого колониста и носил немецкую фамилию Шмидт. Учился на агронома в Киеве, 
Данциге и Брюсселе. До Первой мировой войны занимался фермерством на Украине, 
владел мельницей и маслобойней.
В 1914 году его как немца выслали из Киева в Одессу. Но с приходом на Украину 
германских войск мобилизовали в полевую полицию и зачислили переводчиком к 
начальнику киевского уголовного розыска. Затем Шмидт служил на сыскной работе в 
одесском уголовном розыске. Приобретя опыт сыщика, уехал в Польшу. Владел 
польским, украинским, французским, немецким и русским языками.