высказывать свои взгляды и сомнения, так и качества моего характера — 
постоянное стремление к работе за гранью риска. И чем больше становилась 
опасность, тем интереснее становилась моя жизнь...Я привык ходить по острию 
ножа и не мыслил себе другой жизни».
Впрочем__________, говорить о том, что это решение было для него легким, было 
бы неверно. После своего ареста он говорил и такие слова:
«Я практически с самого начала сотрудничества с ЦРУ понимал, что совершил 
роковую ошибку, тягчайшее преступление. Бесконечные терзания души, 
продолжавшиеся весь этот период, так изматывали меня, что я неоднократно сам 
был готов явиться с повинной. И только мысль о том, что будет с женой, детьми, 
внуками, да и страх позора, останавливали меня, и я продолжал преступную связь, 
или молчание, чтобы хоть как-нибудь отсрочить час расплаты».
Все его операторы отмечали, что он получал немного денег, не более 3000 
долларов в год, которые ему передавали главным образом в виде 
электромеханических инструментов фирмы «Блек энд Деккер», пары рабочих 
комбинезонов, рыболовных снастей и ружей. (Дело в том, что в свободное время 
Поляков любил столярничать, а также коллекционировал дорогие ружья.) К тому же, 
в отличие от большинства других советских офицеров, завербованных ФБР и ЦРУ, 
Поляков не курил, почти не пил и не изменял жене. Так что сумму, полученную им 
от американцев за 24 года работы, можно назвать небольшой: по приблизительной 
оценке следствия она составила около 94 тысяч рублей по курсу 1985 года.
Так или иначе, но с ноября 1961 года Поляков стал передавать американцам 
информацию о деятельности и агентуре ГРУ в США и других западных странах. И 
начал делать это уже со второй встречи с агентами ФБР. Здесь стоит вновь 
процитировать протокол его допроса:
«Данная встреча опять в основном была посвящена вопросу, почему я все же решил 
сотрудничать с ними, а также — не подстава ли я. В порядке моей перепроверки, а 
заодно и закрепления моих отношений с ними, Майкл в заключении предложил мне 
назвать сотрудников советской военной разведки в Нью-Йорке. Я без колебаний 
перечислил всех известных мне лиц, работавших под прикрытием Представительства 
СССР».
Считается, что уже в самом начале своей работы на ФБР Поляков выдал Д.Данлапа, 
штаб-сержанта в АНБ, и Ф.Боссарда, сотрудника министерства авиации 
Великобритании. Однако, это маловероятно. Данлапа, завербованного в 1960 году, 
вел оператор из вашингтонской резидентуры ГРУ, и его связь с советской 
разведкой была раскрыта случайно, когда производился обыск в его гараже после 
того, как он покончил жизнь самоубийством в июле 1963 года. Что же касается 
Боссарда, то в действительности отдел разведки ФБР ввел в заблуждение МИ-5, 
приписав полученные сведения «Топхэту». Это было сделано для того, чтобы 
обезопасить другой источник из числа сотрудников ГРУ в Нью-Йорке, который имел 
псевдоним «Никнэк»95.
Но вот нелегала ГРУ в США капитана Марию Доброву выдал именно Поляков. Доброва, 
воевавшая в Испании переводчиком, после возвращения в Москву стала работать в 
ГРУ, и после соответствующей подготовки направлена в США. В Америке она 
действовала под прикрытием хозяйки косметического салона, который посещали 
представители высокопоставленных военных, политических и деловых кругов. После 
того, как Поляков выдал
94 Темирбиев С. Волчья ягода. Труд, 14 сентября 1995.
95 Уайз Д. Указ. соч. С.349. Что касается «Никнэка», то под этим псевдонимом в 
ФБР проходил Н.Чернов.
85
Доброву, сотрудники ФБР попытались перевербовать ее, но она предпочла покончить 
жизнь самоубийством.
Всего же за время работы на американцев Поляков выдал им 19 советских 
разведчиков-нелегалов, более 150 агентов из числа иностранных граждан, раскрыл 
принадлежность к ГРУ и КГБ около 1500 действующих офицеров разведки.
Летом 1962 году Поляков вернулся в Москву, снабженный инструкциями, условиями 
связи, графиком проведения тайниковых операций (одна в квартал). Места для 
тайников были подобраны в основном по маршруту его следования на службу и 
обратно: в районах Большой Ордынки и Большой Полянки, у метро «Добрынинская» и 
на троллейбусной остановке «Площадь восстания». Скорее всего, именно это 
обстоятельство, а также отсутствие личных контактов с представителями ЦРУ в 
Москве помогло Полякову избежать провала после того, как в октябре 1962 года 
был арестован другой агент ЦРУ — полковник О.Пеньковский.
В 1966 году Поляков был направлен в Бирму начальником центра радиоперехвата в 
Рангуне. По возвращению в СССР его назначили начальником китайского отдела, а в 
1970 году он был командирован в Индию военным атташе и резидентом ГРУ. В это 
время объем передаваемой Поляковым в ЦРУ информации резко увеличился96. Он 
выдал имена четырех американских офицеров, завербованных ГРУ, передал 
фотопленки документов, свидетельствующих о глубоком расхождении позиций Китая и 
СССР. Благодаря этим документам аналитики ЦРУ сделали вывод, что 
советско-китайские разногласия имеют долговременный характер. Эти выводы были 
использованы госсекретарем США Генри Киссинжером и помогли ему и Никсону 
наладить отношения с Китаем в 1972 году.
В свете этого кажутся по меньшей мере наивными утверждения Л.В.Шебаршина, в то 
время заместителя резидента КГБ в Дели, о том, что во время работы Полякова в 
Индии у КГБ были определенные подозрения на его счет. «Поляков демонстрировал 
свое полное расположение к чекистам, — пишет Шебаршин. — но от приятелей из 
числа военных было известно, что он не упускал ни малейшей возможности 
настроить их против КГБ и исподтишка преследовал тех, кто дружил с нашими