держали бы в ГРУ и тем более, не поверили бы его объяснениям по поводу провала 
Тайровой91.
Проследив путь Уинтерса и узнав, что тот отправил письмо сотруднику ГРУ, 
контрразведка КГБ взяла Попова под наблюдение. В ходе наблюдения было 
установлено, что Попов дважды — 4 и 21 января 1959 года — встречался с атташе 
посольства США в Москве Ланжелли, причем, как выяснилось впоследствии, во время 
второй встречи получил 15000 рублей. Было принято решение арестовать Попова, и 
18 февраля 1959 года его задержали у пригородных касс Ленинградского вокзала, 
когда он готовился к очередной встрече с Ланжелли.
В ходе обыска на квартире Попова были изъяты средства тайнописи, шифр, 
инструкции, хранившиеся в тайниках, оборудованных в охотничьем ноже, катушке 
для спиннинга и помазке для бритья. Кроме того, было обнаружено тайнописное 
донесение, подготовленное для передачи Ланжелли:
90 Уайз Д. Указ. соч. С.351.
91 Блейк Дж. Иного выбора нет. М., 1991. С.228-230.
83
«Отвечаю на Ваш номер один. Ваши указания принимаю к руководству в работе. На 
очередную встречу вызову по телефону перед отъездом из Москвы. При 
невозможности встретиться перед отъездом напишу на Краббе. Копирка и таблетки у 
меня есть, инструкция по радио нужна. Желательно иметь адрес в Москве, но 
весьма надежный. После моего отъезда постараюсь два-три раза в год выезжать на 
встречи в Москву.
... Сердечно благодарен Вам за заботу о моей безопасности, для меня это 
жизненно важно. За деньги тоже большое спасибо. Сейчас я имею возможность 
встречаться с многочисленными знакомыми с целью получения нужной информации. 
Еще раз большое спасибо»92.
После допроса Попова было принято решение продолжить его контакты с Ланжелли 
под контролем КГБ. По словам Кайзвальтера, Попову удалось предупредить Ланжелли 
о том, что он находится под наблюдением КГБ. Он умышленно порезался и вложил 
под повязку записку в виде полоски бумаги. В туалете ресторана «Агави» он снял 
повязку и передал записку, в которой сообщал, что его пытают и что он находится 
под наблюдением, а так же каким образом его схватили. Но это представляется 
маловероятным. Если бы Ланжелли был предупрежден о провале Попова, он бы не 
стал с ним больше встречаться. Однако 16 сентября 1959 года он вышел на связь с 
Поповым, которая произошла в автобусе. Попов незаметно указал на магнитофон, 
чтобы Ланжелли узнал о наблюдении, но было уже поздно. Ланжелли был задержан, 
но благодаря дипломатическому иммунитету был отпущен, объявлен персоной «нон 
грата» и выслан из Москвы.
В январе 1960 года Попов предстал перед Военной коллегией Верховного суда СССР. 
Приговор от 7 января 1960 года гласил:
«Попова Петра Семеновича признать виновным в измене Родине и на основании ст.1 
Закона об уголовной ответственности подвергнуть расстрелу, с конфискацией 
имущества».
В заключении представляется интересным отметить, что Попов был первым 
предателем из ГРУ, о котором на Западе писали, что в назидание другим 
сотрудникам его заживо сожгли в топке крематория.
Дмитрий Поляков
Дмитрий Федорович Поляков родился в 1921 году в семье бухгалтера на Украине. В 
сентябре 1939 года, после окончания школы, он поступил в Киевское 
артиллерийское училище, и в качестве командира взвода вступил в Великую 
Отечественную войну. Воевал он на Западном и Карельском фронтах, был командиром 
батареи, а в 1943 году назначен офицером артиллерийской разведки. За годы войны 
он был награжден орденами Отечественной войны и Красной Звезды, а также многими 
медалями. После окончания войны Поляков закончил разведфакультет Академии им. 
Фрунзе, курсы Генерального штаба и был направлен на работу в ГРУ.
В начале 1950-х годов Поляков был командирован в Нью-Йорк под прикрытием 
должности сотрудника советской миссии ООН. Его задачей было агентурное 
обеспечение нелегалов ГРУ. Работа Полякова в первой командировке была признана 
успешной, и в конце 50-х годов он вновь был направлен в США на должность 
заместителя резидента под прикрытием советского сотрудника военно-штабного 
комитета ООН.
В ноябре 1961 года Поляков по собственной инициативе вступил в контакт с 
агентами контрразведки ФБР, которые дали ему псевдоним «Топхэт». Американцы 
считали, что причиной его предательства было разочарование в советском режиме. 
Сотрудник ЦРУ Пол Диллон, который был оператором Полякова в Дели, говорит по 
этому поводу следующее:
«Я думаю, что мотивация его действий уходит корнями во времена второй мировой 
войны. Он сопоставлял ужасы, кровопролитную бойню, дело, за которое воевал, с 
двуличием и коррупцией, которые, по его мнению, разрастались в Москве»93.
92 Серов В. Указ. соч. С.358.
93 Советский «бриллиант» ЦРУ. Новости разведки и контрразведки. №17-18, 1994.
84
Не отрицают полностью эту версию и бывшие сослуживцы Полякова, хотя настаивают, 
что его «идейное и политическое перерождение» шло «на фоне болезненного 
самолюбия». Например, бывший первый заместитель начальника ГРУ 
генерал-полковник А.Г.Павлов говорит:
«Поляков на суде заявил о своем политическом перерождении, о враждебном 
отношении к нашей стране, не скрывал он и личной корысти»94.
Сам же о себе Поляков сказал на следствии следующее:
«В основе моего предательства лежало как мое стремление где-нибудь открыто