87 Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам. М., 1957. С.345-346. 
42 
      чекистами. Однако саму атмосферу, сложившуюся в Полевом штабе, он 
передает довольно верно. 
      Как бы то ни было, причастность бывших офицеров Генерального штаба, 
занимавших руководящие должности в Красной Армии, к заговорам, в ряде случаев 
действительная, а зачастую и мнимая, привела к созданию специальной комиссии 
для проведения чистки разведорганов от ненадежных элементов и военных 
специалистов. По указанию ЦК РКП(б), решено окончательно превратить разведку в 
классовый орган, доверив дело ее организации и ведения только членам партии. 
16 сентября был издан приказ РВСР №1484, где говорилось: «С 15 сентября 1919 г. 
Институт Консультантства при Регистрационном Управлении РВСР упраздняется. 
Личный состав передается в распоряжение Полевого штаба для немедленного 
назначения на фронт»88. 
Через неделю после этого МЧК арестовала сменившего Теодори бывшего старшего 
консультанта Региструпра, бывшего капитана Генштаба Вольдемара Генриховича 
Зиверта. Его подозревали в принадлежности к белогвардейской организации. Сам Г.
И.Теодори 1 марта 1919 г. был командирован в Литву, Латвию, на Северный и 
другие фронты для выполнения особых заданий РВСР по агентурной разведке. Однако 
12 марта его арестовали чекисты в Двинске и этапировали в Москву. По подозрению 
в шпионаже и участии в контрреволюционной организации он содержался в Бутырской 
тюрьме и в Особом отделе ВЧК до 4 января 1921 г. После освобождения служил с 
перерывами на различных должностях в РККА до своего ареста 16 апреля 1937 г.89
      Чистку провели и на Курсах разведки, где исключили 50% курсантов, не 
удовлетворявших политическим требованиям. Помимо этого, почистили и 
периферийные органы, а также агентурную сеть, из состава которой были удалены 
ненадежные элементы. 
      К чему привели все эти чистки и аресты, можно судить по воспоминаниям 
генерала М.Д.Бонч-Бруевича: 
      «Сведения о противнике должно было дать мне разведывательное отделение; 
их я и затребовал. Оказалось, однако, что отделение это изъято из ведения штаба 
и передано в Особый Отдел. 
      Для доклада о противнике ко мне в кабинет явился молодой человек того 
«чекистского» типа, который уже успел выработаться. И хотя я никогда не имел 
ничего против Чрезвычайных комиссий и от всей души уважал Дзержинского, 
которого считал и считаю одним из самых чистых людей, когда-либо попадавшихся 
на моем долгом жизненном пути, «чекистская» внешность и манеры (огромный маузер,
 взгляд исподлобья, подчеркнутое недоверие к собеседнику и безмерная 
самонадеянность) моего посетителя мне сразу же не понравились. В довершение 
всего, вместо просимых сведений он с видом победителя (вот возьму, мол, и 
ошарашу этого старорежимного старикашку, пусть знает, как мы ведем разведку) 
выложил на мой письменный стол целую серию брошюр, отпечатанных типографским 
способом и имеющих гриф «совершенно секретно». По словам молодого чекиста, в 
брошюрах этих содержались исчерпывающие сведения о противнике, в том числе и о 
поляках. 
      Просмотрев все эти материалы, я тотчас же убедился, что они не содержат 
ничего из того, что мне необходимо для составления схемы сосредоточения Красной 
Армии и разработки оперативного плана. Зато в них содержалось множество 
поверхностных и общеизвестных политических и бытовых сведений и куча всякого 
рода мелочей, имевших к военному делу весьма отдаленное отношение. 
      На заданные мною дополнительные вопросы о противнике молодой человек не 
смог ответить, и я не без удивления узнал, что он-то как раз и является 
начальником разведывательного отделения. 
         88 Кочик В. Указ. соч. С.93. 
         89 Там же. С.92-93. 
43 
      Из дальнейших расспросов выяснилось, что в старой армии мой посетитель 
был писарем какого-то тылового управления, военного дела совершенно не знает и 
о той же разведке имеет самое смутное представление. 
Необходимых мне данных о противнике я так и не получил. Пришлось ограничиться 
теми сведениями, которые добывались войсковой разведкой и излагались в 
разведывательных сводках, кстати сказать, поступавших с большим запозданием»90. 

      Понятно, что долго такое положение сохраняться не могло, и поэтому уже в 
августе 1919 г. вместо арестованного Кузнецова на пост начальника разведчасти 
Оперативного управления Полевого штаба назначили Б.М.Шапошников, а в конце того 
же года его сменил бывший подполковник Генштаба Константин Юльевич Берендс, 
который оставался на этом посту вплоть до окончания гражданской войны. 
В сентябре 1919 г. был освобожден от занимаемой должности заместитель 
начальника Региструпра В.П.Павулан, его сменил Т.П.Самсонов. С февраля 1920 г. 
эту должность занимал Д.Р.Ипполитов, с сентября 1920 г. — А.Я.Зейбот ; в январе 
1921 г. появился еще один заместитель — А.М.Устинов. Не менее часто менялись 
начальники в Агентурном отделе. В июне 1919 г. его недолго возглавлял В.Г.
Зиверт, затем с июня же — Н.М.Чихиржин, с декабря — В.К.Вальтер, с января 1920 
г. — В.Н.Соколов, с апреля — А.П.Аппен , с декабря 1920 г. — Я.К.Берзин 91. 
      Интересно появление в этот период в Региструпре группы бывших эсеровских 
боевиков, опытных конспираторов, среди которых выделялись племянник Столыпина 
Алексей Михайлович Устинов, Афанасий Семенович Северов-Одоевский и Яков Фишман .
 
      Впрочем, на этом реорганизация Региструпра не закончилась, и 1 января