хладнокровия и выдержки при наличии опасности и достаточно силы воли и 
нравственной силы, чтобы не стать предателем. Все возложенные на меня задачи и 
поручения обязуюсь выполнять точно, аккуратно и своевременно с соблюдением 
строгой конспирации». 
      Заканчивая разговор о кадрах советской военной разведки в период ее 
становления, следует привести еще одну выдержку из доклада Срывалина, в которой 
он называет основные причины неудовлетворительной работы Отделения: 
      1) малочисленность агентуры, хотя «правильная организация требует в 
настоящий момент не менее 50 перворазрядных агентов только на территории 
оккупированных областей и 450-500 человек второразрядных агентов»; 
      2) сильная текучесть в личном составе; 
      3) отсутствие выбора и подбора кадров; 
      4) связь — «трудна до чрезвычайности: донесение ходоком из Одессы в 
Москву доставляется при самых благоприятных условиях на 12-й день, а из 
Челябинска — на 18-21-й день и позже. Донесения из Баку в Астрахань агентства 
берутся доставлять не ранее 14 дней»; 
      5) «власть на местах» — «в многочисленных докладах, составивших целое 
«дело» и представленных в течение последних 3 месяцев, приводится много фактов 
о препятствиях в работе агентуры, встречаемых начиная от Ч.К. и кончая 
командармами». 
      К середине июля 1919 г., обобщив накопленный опыт, Региструпр разослал 
своим подчиненным органам «Положение об агентуре штабов фронта, армий и 
дивизий». Согласно ему центр тяжести в организации агентурной разведки ложился 
на полевые разведывательные 
         77 Творчество. 1957. №11-12. 
         78 Кочик В. Указ. соч. С.90. 
         79 Алексеев М. Указ. соч. С.42. 
37 
      подразделения. «Положение» определяло, что агентурой фронта должен 
руководить комиссар разведывательного отделения штаба фронта, непосредственно 
подчиненный одному из членов РВС штаба фронта, на которого было возложено общее 
наблюдение за ходом работы агентуры. Зона, подлежащая агентурному наблюдению из 
штаба фронта, должна была охватывать глубокий тыл противника и разделяться на 
округа наблюдения, в важнейших пунктах которых следовало насаждать местных 
резидентов. В круг ведения агентуры штаба фронта входил сбор сведений о новых 
формированиях противника, его ресурсах, живой силе, технической оснащенности 
войск, планах высшего командования, направлениях перебросок, подготовке к 
крупным операциям и местах сосредоточения стратегических резервов. 
      Однако в условиях гражданской войны, когда фронт боевых действий являлся 
чрезвычайно маневренным, а дислокация воинских частей постоянно менялась, было 
почти невозможно организовать систематическое и непрерывное изучение противника 
на определенном участке. Не раз случалось так, что только разведка приступала к 
созданию агентурной сети в тылу и прифронтовой полосе противника, как воинская 
часть, а вместе с ней и штаб перебрасывали на другой участок фронта, и вся 
работа шла прахом. Имевшаяся агентура передавалась от штаба к штабу в редких 
случаях. Обычно вновь прибывшим на данный участок фронта приходилось все 
создавать заново. В данных условиях разведка строилась практически на 
деятельности агентов-ходоков (в большей степени) и отдельных резидентов (в 
меньшей), которые составляли подвижные агентурные сети. Происходило это 
следующим образом — в разведываемый район направлялось несколько резидентов, 
иногда им придавались агенты-ходоки. 
      На том же примерно уровне находилась и организация связи. Например, штаб 
9-й армии вполне серьезно рекомендовал резиденту: «Если долго не возвращается 
агент, посланный с донесением, то посылать другого с таким же донесением». 
Ценные сведения рекомендовалось направлять с двумя разными агентами. Инструкция 
требовала от агента-резидента безотлучного присутствия в пункте дислокации 
резидентуры. Однако далеко не во всех полевых штабах, в первую очередь 
армейских, имелись даже отдельные агенты-резиденты. Тогда агентурную сеть 
приходилось строить используя исключительно ходоков. В результате агент-ходок 
являлся основной фигурой в агентурной разведке Красной Армии почти до конца 
1919 г. Само их название говорило о том, чем занимались эти агенты: их 
направляли с определенным заданием, а то и вовсе без задания, по известному 
маршруту или в указанный район, где они должны были вести разведку. 
      Агенты-ходоки делились на две категории: внутренние и внешние ходоки. 
Внутренние использовались только в расположении частей противника. Они получали 
задание пристроиться к какой-либо воинской части и, следуя вместе с ней, вести 
разведку. Если разведчик не был связан с определенным резидентом, то он 
поддерживал контакт или самолично доставляя сведения через линию фронта, или 
посылая их по почте на условный адрес в тылу противника. Из этого «почтового 
ящика» (от хозяина конспиративного адреса, по нынешней терминологии) 
корреспонденция извлекалась специально посланным агентом-ходоком. Так же 
осуществлялась связь внутреннего ходока и с резидентом, в случае если он был 
подчинен какому-либо резиденту. Переписка велась, естественно, только с 
использованием шифра. Так, например, Разведывательное отделение 14-й армии 
имело 23 собственных шифра. Ими снабжались те резиденты и агенты-ходоки, 
которые должны были в качестве связи пользоваться почтой. 
      Внешние ходоки использовались по двум направлениям: непосредственно для 
ведения разведки в выделенном районе и в качестве курьеров — агентов-связников 
— между разведывательным отделением и резидентом, а также между резидентом и 
его агентами. Ходоков отправляли в тыл противника большими группами. Многие из