уничтожили 11 германских подводных лодок, т. е. более 7 % общего числа 
потоплений. Кроме того, не менее 60 подводных лодок было серьезно повреждены и 
надолго выведены из строя. Еще более важное значение имел подрыв боевого духа 
экипажей подводных лодок. Уже одно пребывание в подводной лодке в зоне военных 
действий требовало огромного напряжения нервов; но когда дело дошло до того, 
что любое безобидное с виду торговое судно или парусник могли внезапно 
превратиться в боевой корабль, вооруженный орудиями и торпедным аппаратом, 
германских моряков, многие месяцы "охотившихся" в полной безопасности, охватил 
смертельный страх обычное состояние дичи, за которою охотятся. 
      ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ 
      Хитрости в разведке на суше 
      На каждую возможность перехитрить противника на море приходится добрых 
три десятка шансов на суше. Военные хитрости часто отличаются крайней простотой.
 Рассказывают, что в районе Вогез один агент сигнализировал своему сообщнику, 
находившемуся на некотором расстоянии, с помощью полированной поверхности 
лопаты, которую он использовал как гелиограф. 
      Некий призванный на войну канадский художник, находясь в резерве во 
Фландрии, делал зарисовки в своей тетрадке. Вдруг он заметил, что старинная 
мельница, которую он срисовывал, замахала крыльями против ветра Он известил об 
этом контрразведку, и её агенты ночью нагрянули на мельницу. Там они нашли 
особый механизм для сигнализации, но тот, кто передавал сигналы, уже успел 
скрыться. 
      В штаб английского 14-го корпуса офицеры разведки однажды принесли 
мертвого почтового голубя, раскрашенного под попугая. В тот период река Скарпа 
протекала мимо линии наступления англичан у Арраса, в сторону неприятельских 
позиций. Однажды в реке выловили рыбу, в которой нашли донесение германского 
агента. Шпион надрезал рыбе брюхо, просунул в отверстие сложенный клочок бумаги 
и пустил рыбу вниз по реке. После этого английских солдат стали посылать 
"патрулировать Скарпу", что означало: вытаскивать сетями всякую дрянь и отбросы.
 Но больше ничего найти не удалось, и вскоре инцидент был забыт. 
      Граница, отделяющая Голландию от Бельгии, на протяжении четырех лет была 
своебразным театром военных действий, где с обеих сторон в единоборстве 
участвовали сметка, находчивость, изобретальность. Немцы непрерывно усиливали 
строгости на всем протяжении границы, бдительность полевой жандармерии и 
контрразведки не ослабевала, и тем не менее работа бельгийской секретной службы 
не прекращалась. Беженцам, контрабандистам и шпионам нередко удавалось перейти 
границу, ускользнув от неприятельских патрулей. Когда, наконец, были сооружены 
проволочные заграждения, по которым проустили высокое напряжение, и риск 
перехода границы возрос, контрабандисты и беженцы удвоили свою 
изобретательность. 
      Постоянно поддерживать напряжение, притом на линии большой протяженности, 
было слишком дорого, и германские власти периодически отключали заграждение. 
Наличие или отсутствие тока в проволоке определялось разнообразными способами; 
но после того, как несколько агентов поплатились жизнью при попытке определить, 
включен ли ток, проводники и шпионы прибегали к особому приему. В ясную погоду, 
когда почва была сухая, из-под нижнего провода осторожно выгребали землю, и под 
провод укладывали бочонок с выбитыми днищами, сухой и не проводящий 
электричества. Такой бочонок становился как бы туннелем, сквозь который можно 
было осторожно протиснуться и, следовательно, проникнуть на голландскую 
территорию и обратно, Прибегали также к костюмам из черной резины. В них можно 
было свободнее двигаться, а кроме того, человека в таком одеянии труднее было 
разглядеть в темноте Но такие костюмы стоили дорого, их было трудно прятать в 
домах и опасно носить на улице под другой одеждой. Каждый человек, у которого 
полиция нашла бы такой костюм, был бы сразу арестован. Кроме того, в костюме 
могли быть незаметные разрывы, и, следовательно, он уже недостаточно надежно 
защищал от действия тока. 
      На Западном фронте немцы отправляли на работы многочисленные отряды 
военнопленных. Очень часто целые группы таких военнопленных, главным образом 
русских, пробирались под колючей проводкой на голландскую территорию. Немало их 
погибло от электрического тока, поскольку никаких защитных приспособлений они 
не имели. Почерневшие и скрюченные тела погибших неделями после этого висели на 
проволоке; никто не решался приблизиться и снять их. Когда по проводам пускали 
ток, трупы жутко потрескивали, и по этому признаку легко было определить, есть 
ток или нет. 
      Однажды смелый агент-француз возвращался из поездки по промышленной части 
Рейнской области и германским центрам военной и химической промышленности. Его 
известили, что он предан двойником, и что агенты грозного Пинкхофа, самого 
страшного из начальников контрразведки Германии, его выслеживают. В довершение 
всего, у пограничного столба он встретил с десяток выпачканных в грязи русских 
беглецов. Он не говорил по-русски, но они знаками показали ему, что видят в нем 
друга и союзника, и предложили следовать вместе. 
      На самой границе, у проволочных заграждений, неожиданно обнаружилось 
открытое место. Оставался один выход: бежать во всю мочь. Агент подал сигнал и 
побежал, остальные последовали за ним. Германские часовые ответили на шум 
залпом. Беглецы пригнулись к земле. Пули летели им вслед, мощные лучи 
прожекторов ощупывали землю. Но у француза был винчестер. Один за другим 
меткими выстрелами он разбил прожекторы. Пальба замерла, послышался лязг ножниц,
 разрезавших проволоку, - ручки у них были стеклянные, - и вот уже была 
проделана брешь. На немецких постах раздались сигналы тревоги, но беглецы уже 
успели перебраться на нейтральную территорию. Четверо русских были сражены