Дома все крепко спали, но мне так и не удалось заснуть.
     На следующее утро у меня болела голова и было немного не по себе, как это 
обычно случается после бессонной ночи. Днем, когда я немного успокоился, ночное 
происшествие стало казаться мне несколько смешным. Я был склонен вернуться к 
своему первоначальному мнению о том, что этот человек просто обманщик, 
пытающийся одурачить доверчивых немцев. Его предложение казалось совершенно 
фантастическим. Но вдруг это был как раз тот материал, которого так 
настоятельно требовал от нас Берлин?
     Приняв ванну и напившись крепкого кофе, я почувствовал себя лучше. Пожалуй,
 у меня нет особых причин волноваться. Ведь от меня не требовалось, чтобы я 
принял какоенибудь решение, – это было дело посла или даже Берлина. Моя задача 
– только доложить о предложении камердинера английского посла.
     В это утро я пришел на службу очень рано. Моего секретаря eщё не было, и я 
мог написать объяснительную записку послу в абсолютно спокойной обстановке.
     Подписав ее, я начал размышлять о том, почему таинственный посетитель, 
назвавший себя камердинером посла Великобритании, явился именно к Йенке. Потом 
уже я вспомнил о том, что известно всей Анкаре: Йенке – шурин Риббентропа. Этим,
 вероятно, и объясняется появление незнакомца в его доме. Но вскоре я узнал 
истинную причину его визита к Йенке, и она почти рассеяла мои подозрения, что 
его предложение – обман.
     Когда я ожидал посла, мне позвонил господин Йенке и попросил зайти к нему. 
Не в пример мне, супруги Йенке очень спокойно спали ночью.
     Сидя с ними за столом, я видел, что Йенке сгорают от нетерпения узнать о 
событиях минувшей ночи, но мы все молчали, так как в комнате находилась 
служанка. Казалось, она никогда не уйдет. Пока она разносила кофе и булочки, мы 
говорили о всяких пустяках.
     Нетерпение Йенке забавляло меня – это была своего рода расплата за мою 
бессонную ночь. Наконец, служанка вышла, и я обратился к его оупруге:
     – Этот ваш «странный субъект» сделал мне удивительное предложение.
     – Я знаю, – прервал меня Йенке. – Перед вашим приходом я перекинулся с ним 
несколькими словами и решил, что вы самый подходящий человек для переговоров. В 
моем положении надо остерегаться подобных дел. Его предложение показалось мне, 
мягко выражаясь, несколько необычным, но это как раз то, чем должны заниматься 
способные молодые атташе. На дипломатической службе, как вам известно, лишь два 
человека могут спокойно работать – это атташе и жена первого секретаря. Они 
могут делать все то, чего нельзя делать другим, при условии, конечно, что их не 
поймают.
     Все мы засмеялись, а жена первого секретаря и я чокнулись чашками с кофе. 
Затем я обратился к Йенке:
     – Значит, вы встретились с этим человеком. Как вы думаете,»почему он 
выбрал именно вас?
     – Мы с ним были знакомы, – сказал Йенке. – Шесть или семь лет назад, eщё 
до моего поступления на дипломатическую службу, он некоторое время работал в 
нашем доме. С тех пор я его не видел и никак не могу вспомнить его имя, но 
когда он пришел сюда вчера вечером, я узналтаки его в лицо. Зачем он приходил? 
Наверное, ему нужны деньги.
     – Да, конечно, ему нужны деньги, – сказал я. – Он хочет получить ни много 
ни мало двадцать тысяч фунтов стерлингов!
     – Сколько?! – воскликнули вместе супруги Йенке. – Двадцать тысяч фунтов 
стерлингов?!
     Я утвердительно кивнул головой и хотел уже рассказать им обо всем 
подробнее, как зазвонил телефон. Прежде чем идти к Йенке, я попросил секретаря 
сразу же позвонить мне, как только посол придет на службу. Теперь секретарь 
сообщала, что фон Папен готов принять меня. Йенке и я отправились к послу.
     Мы вошли в кабинет фон Папена, расположенный на первом этаже. Это была 
большая комната, обставленная просто, но со вкусом. На стенах висели хорошие 
картины. Совеем седой, но всё eщё очень красивый, посол сидел за письменным 
столом и в упор смотрел на меня своими выразительными голубыми глазами.
     – Ну, господа, что с вами случилось?
     – Прошлой ночью, – сказал я, – в доме господина Йенке я имел совершенно 
необыч1 ный разговор с камердинером посла Великобритании.
     – С кем? – переспросил фон Папен. Я повторил и протянул ему объяснительную 
записку. Он надел очки и начал читать. Читая, посол изредка поглядывал на меня 
поверх очков, и тогда на его серьезном лице неожиданно появлялось лукавое 
выражение.
     Прочитав объяснительную записку, он отодвинул eё на самый край письменного 
стола, как бы отстраняя от себя всякую ответственность за eё содержание. Затем 
он встал, подошел к окну, открыл его и всё eщё молча стал пристально 
вглядываться в далекие, подернутые голубоватой дымкой горы. Наконец, он 
повернулся к нам.
     – А какие камердинеры служат у нас в посольстве?
     Я посмотрел на посла, затем на Йенке. Никто не сказал ни слова.
     – Что же нам делать, господин посол? – наконец, спросил я.
     – Не знаю. Во всяком случае, названная сумма слишком велика, чтобы мы были 
в состоянии сами решить этот вопрос. Составьте телеграмму в Берлин и лично 
принесите eё мне. Тогда мы eщё поговорим.
     Я ушел к себе в кабинет, а Йенке остался с послом. Когда через полчаса я 
вернулся, господин фон Папен был уже один. В руках у меня был текст телеграммы 
в Берлин.
     – Как вы думаете, что может скрываться за всем этим? – спросил посол.