ара, работники столовой, сантехники, дворники. Разве можно быть 
уверенным в том, что среди них нет информаторов КГБ? Хонтауэр не столь наивен, 
как кое-кто из дипломатов посольства. Он знает, что как бы ни были зависимы 
русские служащие от посольства, которое платит им щедрую заработную плату, они 
еще больше зависят от своей страны, от органов КГБ, которые в любой момент 
могут убрать их от американцев, если они не будут им послушны. Этим русским 
никогда нельзя доверять, они слишком верят в свои идеалы. Вот потому-то, считал 
резидент ЦРУ, их следует остерегаться. Несмотря на установленные в посольстве 
"зоны безопасности", запретные для пребывания там русских и вообще иностранцев. 
И даже многих американцев, не имеющих специальные пропуска. Несмотря на 
разбросанные по зданию представительства посты морских пехотинцев, бдительно 
наблюдающих за обстановкой. 
      Тем более, что речь идет о контакте с разведчиком "глубокого прикрытия", 
которого необходимо беречь как зеницу ока и о котором не должны знать не только 
русские, но и американцы, работающие в посольстве. Даже многие из сотрудников 
московской резидентуры. 
      Потому-то Эрик Хонтауэр и выбрал такой необычный способ контакта, когда 
дело касалось разведчиков "глубокого прикрытия". В этом помещении их не увидят 
вместе. А если они и попадутся на глаза кому-то, то только американцам, имеющим 
доступ в "зону безопасности" на пятом этаже, где находится туалетная комната. 
Но даже и им не придет в голову, что Эрика Хонтауэра и Арнольда Бронсона 
связывают какие-то особые отношения. Просто люди на какой-то момент оказались 
вместе в таком помещении, куда не возбраняется ходить никому. 
      В назначенное время Эрик Хонтауэр и Арнольд Бронсон встретились в мужском 
туалете. Стоя рядом у двух соседних раковин, они мыли руки и ожидали, когда 
останутся одни. И тогда Хонтауэр пододвинул поближе к Бронсону сумку. 
      - Удачи вам, Арнольд, - прошептал Хонтауэр своему подчиненному, - не 
рискуйте. Еще раз посмотрите маршрут и план проверки. Если будет наблюдение, вы 
обязательно его заметите в радиоэфире. 
      - Благодарю Вас, сэр, - голос Бронсона был едва слышен, но полон 
уверенности, - не беспокойтесь, все будет в порядке. План проверки я помню 
наизусть. 
      - И позвоните мне на квартиру, когда удачно закончите всю операцию. 
Звоните из телефона-автомата. Напоминаю: выждите, когда прозвучат три зуммера, 
и вешайте трубку. 
      Арнольд Бронсон. 6 часов вечера 
      В конце рабочего дня Арнольд Бронсон в толпе сотрудников, покидающих 
здание на улице Чайковского, вышел из посольства с сумкой, полученной от 
резидента. Он был уверен в себе, в своем умении выявить слежку, если она 
появится, а больше всего верил в чудодейственную силу электроники, поставленной 
на службу разведки. В автомашине он достал из внутреннего кармана пиджака 
небольшой электронный прибор, подсоединил его к автомобильной антенне, настроил 
на волну наружного наблюдения контрразведки. Уже отъехав от здания посольства, 
осторожно вставил в ухо почти незаметный маленький наушник. В эфире - молчание. 

      Бронсон начал вращать рукоятку настройки - по-прежнему тихо. Потом стали 
доноситься звуки голосов, но они явно не имели отношения к нему, Арнольду 
Бронсону. И снова все стихло. 
      Американец удовлетворенно откинулся на спинку сиденья, прибавил скорость. 
Автомашина вырвалась из центра города. Умный прибор молчал. Разведчик знал: 
предстояла долгая двухчасовая езда. Он выучил маршрут и аккуратно следовал 
плану. 
      Арнольд Бронсон уже давно миновал пределы Садового кольца и теперь ехал, 
меняя скорость, по улицам и переулкам окраин. В сумерках и тишине наступившего 
вечера он оказался на небольшой пустынной улочке. Редкие прохожие торопились 
домой. Автомашин почти не видно. Молчал и электронный прибор-исследователь 
радиоэфира. 
      В американском отделе контрразведки. 8 часов вечера 
      Не редкость, что в помещениях здания, где размещается Второе Главное 
управление контрразведки КГБ СССР, поздно вечером горит свет. Вот и в этот день 
на исходе августа окна кабинетов американского отдела были ярко освещены. Здесь 
происходили события, имеющие прямое отношение к вояжу по вечерней Москве 
разведчика "глубокого прикрытия" московской резидентуры ЦРУ Арнольда Бронсона. 
      Подполковник Алексей Владимирович Климов, занимающийся делами московской 
резидентуры ЦРУ, почти не отходил от телефона. Он принимал у себя в кабинете 
сообщения службы наружного наблюдения, изредка бросая в трубку короткие фразы: 
"не рискуйте", "продолжайте действовать с величайшей осторожностью", "усиленно 
проверяется? - этого следует ожидать, держитесь от объекта как можно дальше". 
Наконец, Климов повесил трубку и поспешно направился в кабинет к своему шефу. 
      - Такое впечатление, Сергей Александрович, что "Нарцисс" идет на операцию.
 Он взял с собой сумку, в которой находится что-то объемное и тяжелое. Мы ведем 
наблюдение очень осторожно и аккуратно, несколькими автомашинами, которые 
постоянно меняют друг друга. Держимся от объекта на значительном расстоянии. В 
эфир не выходим. Все же боюсь, что долго можем не выдержать. 
      - Очевидно, это операция. Тем более важно не спугнуть "Нарцисса". Если 
будет трудно, вообще прекратите сопровождающее наблюдение. Нам ведь известны 
некоторые места, в которых его можно ожидать. Надеюсь, улица академика Павлова 
хорошо прикрыта? - Краснов не скрывал волнения. 
      - Конечно, там у нас специальный пост. Прикрыты и другие места, где его 
иногда видели. 
      Арнольд Бронсон. 8 часов 30 минут вечера 
      ...На тихой окраинной улице города Арнольд Бронсон остановил машину. 
"Путеводитель по улицам Москвы", который лежал на переднем сиденье, - его 
верный помощник. Он