обхватив голову руками, отрешенно и тупо смотрел в никуда. На письменном столе 
лежало вскрытое письмо и фотографии. Их много. Письмо оказалось утром в 
почтовом ящике на вилле Плахова. Кто-то постарался, чтобы оно попало к адресату 
до его ухода на работу. Никаких почтовых знаков на конверте нет. Значит, через 
почтовое ведомство письмо не проходило и было специально подброшено прямо на 
виллу. 
      Плахов вскрыл объемистый конверт уже в своем кабинете. Поначалу он 
подумал, что это очередная пачка рекламных буклетов, и автоматически сунул 
пакет в карман. Уже в посольстве он вспомнил о нем и теперь был бесконечно рад, 
что распечатал письмо, когда остался в кабинете совсем один. Увидев содержимое, 
он закрыл дверь на ключ, обезопасив себя от посетителей. 
      На больших глянцевых фотографиях - он и Сэлли. Вот они в казино, сидят за 
игральным столом, и перед Плаховым - фишки. Вот - за стойкой бара, нежно 
улыбающиеся друг другу. А на этих - они сидят в гостинице, потом - в ее номере. 
Вот еще снимки - они сидят на низком диванекламные щиты и вывески богатых американских автомобильных 
корпораций, всего того, что питает автомобильный бизнес. Призывно переливаются 
огни компаний по производству электротоваров, предметов бытовой техники, химии 
и парфюмерии. И, конечно, фирм и компаний - производителей продовольственных 
товаров и напитков. Подавляет воображение реклама могущественной "Пан-Америкен",
 посылающей свои "бoинги" в самые отдаленные уголки мира. 
      Лев Михайлович Плахов привык к ярко освещенному городу. Но сегодня у него 
было особенное настроение - настроение беспомощной жертвы, оказавшейся во 
власти сил, способных сломать твою судьбу. 
      Отсюда - другое отношение к тому, что он видит вокруг. Он чувствует, как 
медленно и неотвратимо сжимается охватившая его петля... 
      Гость из Вашингтона 
      Конец лета в Бангкоке выдался, как всегда, таким же удушливым, жарким и 
влажным, как и его середина. Над столицей висел толстый слой смога, который не 
пропускал прямые солнечные лучи, превращая город в парилку. Мало спасала и 
близость океана. 
      И все же это еще не сезон противных муссонных дождей, который создает 
угрозу настоящей катастрофы. Наводнения, главное в этой разгулявшейся стихии, 
правда, почти не затрагивают Бангкок, но они заливают многие провинции и 
приносят стране неисчислимые беды, унося человеческие жизни и лишая Таиланд 
заслуженного статуса первого в мире экспортера риса. 
      Наводнения, вызванные природными катаклизмами, приносят с собой немало и 
других неприятных сюрпризов. С крестьянских ферм, где разводят крокодилов, 
пользуясь подъемом воды, убегали десятки животных, не желающих становиться 
сырьем для искусных поделок. Эти прожорливые рептилии с успехом переплывали 
заграждения в вольерах и, оказавшись на воле, начинали охоту на свои жертвы. 
      Сегодня жертвой охоты стал вице-консул советского посольства, но не 
реликтовых пресмыкающихся - беглецов из вольеров. За ним охотятся другие 
двуногие хищники, отличающиеся жестоким нравом и свирепыми повадками. Ему не 
избежать печального конца. У этих охотников свои приемы расправы с жертвами. 
Свои инструменты, своя изощренная технология. Ждать пощады не приходится. 
      ...В духоте лета Лев Плахов, подавленный драматическими событиями, ждал 
очередной встречи с резидентом американской разведки. Она была назначена в 
другом отеле города - в роскошном и дорогом "Ориентале", уютно расположившемся 
на Ориентал-лейн, близ самой реки Менам Чао Прайя. 
      Гостиница "Ориенталь" - место остановки знатных и богатых гостей города. 
В туристических буклетах о ней пишут с неизменным почтением. Зеркало 
процветающей и вечно улыбающейся страны! 
      Из окон отеля открывается восхитительный вид на город, полный восточного 
очарования, и на реку со снующими корабликами и лодками. Постояльцам гостиницы 
обязательно напомнят о том, что в ней в свое время останавливались такие 
знаменитости, как Сомерсет Моэм* и Джон Стейнбек**, искавшие на далеком Востоке 
новые сюжеты для своих творений или отдохновения от назойливого внимания Запада.
 
      Старейшая гостиница столицы теперь, как и многие другие отели города, 
полностью реконструирована. К ее прежнему зданию пристроен девятиэтажный 
современный корпус. Именно здесь советскому дипломату и предстояло новое 
свидание с американцем. 
      Ожидание превратилось для Плахова в мучительную пытку временем и какой-то 
надеждой. Обуреваемый глухими сомнениями, он ждал решения своей судьбы. Он уже 
начинал кое-что понимать. Версия с участием в его деле "Триады" уже не кажется 
ему однозначной. Оцепенение первых моментов уступало место рождавшимся в голове 
догадкам и новым предположениям. 
      Логический анализ, беспрерывно совершаемый в воспаленном сознании 
вице-консула, приводил его к невеселым выводам. "Во-первых, - думал Лев Плахов, 
- вся история с Сэлли явно не в манере наркодельцов. Они действуют менее тонко, 
но жестоко. Им не нужна компрометация, они просто физически уничтожают тех, кто 
окажется у них на пути. Во-вторых, - и это главное, они, наверное, не 
потребовали бы денег. Ведь ожидаемые прибыли не идут ни в какое сравнение с той 
смехотворной суммой, которая названа в записке". "Скорее всего, - вертелось в 
голове у Плахова, - это комбинация американской разведки. Да, это ее методы, ее 
почерк. Да и Сэлли, казавшаяся такой искренней и наивной девушкой, наверняка 
как-то связана с американцами. Она, конечно же, агент ЦРУ и действовала по 
заданию, кова