вольственный аттестаты и др.). Когда прибыли в отдел 
армии, он тут же «раскололся». 
Взяли его своевременно. Он уже собирался перехо­
дить к немцам с данными о нашем крупном наступлении 
на Кишинев и, что особенно опасно, намеревался перед 
своим уходом похитить некоторые оперативные доку­
менты в отделе контрразведки. 
Естественно, возникает вопрос: каким образом не­
мецкий шпион оказался во взводе охраны ОКР «Смерш» 
дивизии? Да очень просто. Взвод охраны, как и другие 
подразделения, нес боевые потери. Потери надо вос­
полнять. А каким образом? Когда войска шли вперед, 
то в освобожденных от противника населенных пунктах 
оказывалось много людей призывного возраста. Для 
их призыва в армию прибывали полевые военкоматы. 
Они призывали названных лиц в армию и направляли в 
части. Вот в числе таких призывников и оказался агент 
абвера. А там уж подфартило — попал прямо во взвод 
охраны «Смерш». 
Специально проверять призванных людей в боевых 
условиях не было ни возможности, ни времени. Бывали 
случаи, когда призванные таким образом люди шли в 
бой в гражданской одежде, не успев получить военную 
форму. Так требовала обстановка. 
Несмотря на все объективные обстоятельства, под­
полковник Васильев вскоре был снят с должности на­
чальника ОКР «Смерш» дивизии, хотя был очень опыт­
ным руководителем. Мне было искренне жаль его. 
Где-то в июне 1944 года в отдел контрразведки 
«Смерш», по-моему, 248-й стрелковой дивизии, на­
ходившейся в районе Тирасполя, с повинной явился 
г 
154 *"• На Кишиневском направлении 
офицер в форме лейтенанта и заявил, что он является 
агентом немецкой разведки. Десантирован на нашу 
территорию с самолета. Сотрудники «Смерш» дивизии 
немедленно доложили об этом в отдел контрразведки 
«Смерш» 5-й ударной армии, находившийся в селе 
Глинное. 
Я с двумя оперработниками срочно выехал в диви­
зию для разбирательства и принятия мер. 
«Лейтенант» был молодым человеком, довольно упи­
танным, с нескрываемым беспокойством на лице. Он 
сообщил, что попал в плен к немцам будучи раненым. 
После излечения ему предложили обучение в немец­
кой разведывательной школе. Поначалу он колебался, 
давать согласие или нет — уж больно не хотелось ему 
становиться предателем. Поразмыслив, он решил, что 
в его ситуации единственный путь для возвращения на 
Родину — это дать согласие, а после заброски явиться 
в соответствующие органы и правдиво рассказать всю 
свою историю. Таким образом он мог вернуться в ряды 
Красной Армии и продолжать бить немцев. 
Спрашиваем его: 
— Кто вместе с вами был в самолете перед выбро­
ской? 
— Были еще два, по-видимому, агента. Одного, он 
был в форме капитана, я хорошо знаю по учебе в раз­
ведшколе, — «лейтенант» назвал его имя и достаточно 
точно указал характерные приметы. — А вот другого мне 
не удалось даже рассмотреть. Он был закутан в плащ-
палатку, сидел к нам спиной и не проронил ни слова. Ви­
дать, важная шишка! Крупный агент! 
Разговорчивость и даже некоторая предупредитель­
ность «лейтенанта», смахивавшая на заискивание, чего 
греха таить, импонировали нам, и мы предложили ему 
сесть с нами в машину, объехать ряд населенных пун­
ктов, ж.-д. станций, других мест концентрации военнос­
лужащих... Может, где и встретит он знакомцев — «капи-
155 
ч( Л. Г. Иванов «а » 
тана» или кого из других «однокашников»? «Лейтенант» 
искренне согласился сделать это, понимая, что эти его 
усилия зачтутся при определении меры наказания. 
Таким образом, нами быстро была создана так назы­
ваемая оперативная разыскная группа, с включением 
в эту группу агента-опознавателя. С агентом заранее 
было оговорено, что если он заметит кого-либо из из­
вестных ему лиц, то подаст нам условный знак. 
Начались настойчивые, почти нескончаемые разъ­