Меня с самого начала увлекла учеба. С учетом слож­
ных семейных обстоятельств — беспросветной бедно­
сти — только в высокой грамотности я видел свое спа­
сение. Учеба захватила меня настолько, что и тогда, в 
детские годы, и позднее, в разных учебных заведениях, 
я старался быть только отличником. Никаких наград тог­
да не было. Да я их и не ждал. Учеба была для меня и 
стимулирующим, и успокаивающим, и развлекающим 
началом. 
Учиться было голодно, но советская власть нашла 
уже тогда, в тридцатые годы, возможность давать детям 
чечевичный суп и сладкий чай бесплатно. Помню свои 
мысли того времени, которые можно озвучить, навер­
ное, так: «Пусть я беден, пусть нету меня нарядной руба­
хи и аппетитного куска хлеба, пусть худы мои ботинки и 
ветхо пальтецо из старой шинели, которое я донашиваю 
уже третьим, но учебой своей я докажу, что не хуже сво­
их богатых товарищей». В таких, отнюдь не «вертеров-
ских», размышлениях находил я тогда опору. 
В школе того времени царили порядок и дисципли­
на — работал учком, не упускал из вида отстающих, за­
крепляя за ними хорошо успевающих. Был оборудован 
спортивный уголок—перекладина, брусья, кольца, горо­
дошные дорожки, волейбольная площадка. 
При школе работал драмкружок, многие из моих то­
варищей, да vi я, серьезно увлеклись театральной само­
деятельностью. На всю жизнь запомнилась постановка 
гоголевского «Ревизора», где мне была доверена роль 
незабвенного почтмейстера —Ивана Кузьмича Шпеки-
-т 
47 Л. Г. Иванов «ай ­
на. Спектакль прошел несколько раз, всегда при пере­
полненных залах. Актеры не жалели себя, зрители не 
жалели своих ладоней. 
В 10-ю годовщину Великой Октябрьской социали­
стической революции я впервые увидел конфеты — в по­
дарке, который получили все ученики нашей школы. 
Мама моя всегда подчеркивала свое исключитель­
ное отношение к учителям и всячески поддерживала 
меня и других детей в учебе. Она, как никто другой в 
моей жизни, могла образно подчеркнуть необходимость 
настойчивой прилежной учебы. 
Когда мне было лет десять, родители купили в Инжа-
вино у монашек крошечный домик, окруженный клочком 
старого, одичавшего сада. 
Мои родные места очень сходны с теми, что описал 
великий русский писатель И.С. Тургенев в своих гени­
альных «Записках охотника» — в «Малиновой воде», 
«Бежином луге», «Лебедяни»... 
Свободного времени у нас тогда почти не было, а ког­
да случалось — с удовольствием играли в лапту, чижа, 
ловили «на круги» раков. Эта затея было равно и полез­
ной, и приятной. Помню, как с замиранием сердца доста­
вал я «из кружка» зеленых, а то и коричневатых раков... 
Где три, где пять, а где и семь штук! Тут же, на берегу, 
раки готовились — с солью да с укропцем. 
Много лет спустя, на одном из приемов за границей, 
мне довелось попробовать знаменитый раковый суп — 
гордость поваров и мечту гурманов. Он напомнил мне 
тот, что пробовали мы в детстве, но тот с раками из Во­
роны был не в пример вкуснее. По крайней мере так от­
ложилось в моей памяти. 
В окрестностях Инжавина, помню, было много гри­
бов, но то ли из распространенных здесь предрассудков, 
то ли из самосохранения мы грибы не брали. 
1г 
48 «» * Тамбовские корни t^MJf t 
В семье, кроме меня, было три брата — Андрей, Иван, 
Александр и две сестры — Нюра и Рая. Все мы получили 
образование. 
Из братьев особенно выделялся Иван — толковый, 
ловкий, оборотистый. Он окончил химический институт 
в Свердловске, позднее работал в Кемерове мастером, 
начальником цеха. Его отмечали на работе, ценили. Вско­
ре после начала войны он ушел на фронт и в 1942-м по­
гиб подо Ржевом. 
В знаменитом стихе Твардовского мне всегда пред­
ставлялся мой брат: 
Я убит подо Ржевом, 
В безымянном болоте,