резидента военной разведки в этой стране. Но реальных результатов у «Рамзая» в 
июне 1934-
го еще не было и сказать об этой группе в докладе он ничего не мог. Свой вывод 
о
разведывательной работе в Японии он сделал только на основе информации о работе
легальной резидентуры ИНО в Токио. Вывод был неутешительным: «Ведение 
агентурной
работы в Японии из стен наших официальных представительств настолько чревато
опасностями, что от того надо отказаться».
Для улучшения работы Управления
урны кадров. Для этого предлагалось принять особое положение о продвижении
агентурных работников по службе. Работа за кордоном приравнивалась к службе в
действующей армии на фронте со всеми вытекающими отсюда льготами. Пр длагалось
также разрешить агентурным работникам учебу в военных академиях с годовыми
перерывами для заграничной работы. Создавался особый жилой фонд для 
возвращавшихся
из-за рубежа агентурных работников, улучшалось их материальное и денежное 
содержание.
Соответствующие меры были приняты, и утечку опытных кадров из Управления 
удалось
приостановить.
Наиболее
няя структура сложилась в середине 1920-х и до 1934 года не менялась. В 
Управлении
было пять отделов и несколько вспомогательных отделений. 1-й отдел занимался 
войсковой
разведкой, 2-й – агентурной, 3-й – информационно-статистической работой, 4-й –
контактами с иностранными военными атташе, 5-й – дешифровальной работой.
Артузов с его большим опытом работы в ИНО понимал необходимость
туры военной разведки с учетом новой международной обстановки. Он предложил
сократить аппарат Управления и ликвидировать деление на добывающий и 
обрабатывающий
аппараты, – иначе говоря, расформировать имевшие многолетний опыт 2-й и 3-й 
отделы.
Значение аналитической службы хорошо понимали еще в начале 1920-х и
одстве наркомата, и в самой военной разведке. В 1924 году агентурный отдел
насчитывал 15 человек, а информационно-статистический – 59 при общей 
численности
Разведупра в 90 человек. Соотношение по сотрудникам между добывающим и
обрабатывающим аппаратами составляло 1:4. Мног е из сотрудников, включая и 
начальника
отдела Никонова, имели огромный по тем временам стаж работы в этой сфере – 10 
лет.
Артузов, предлагая разбить этот сложившийся аналитический центр, очев
и
идно,
руков
н Артузов предлагал создать два отдела стратегической агентурной разведки: в
стран
го стороны не
после
б
ское отделение второго отдела продолжало разработку операции «Рамзай» и
осущ
ратуры по истории разведки, ни исследователям истории спецслужб
фами
зни до 1919 года
никак
одствовался привычной для него схемой работы ИНО, который не имел сильной
аналитической службы. Во внешней разведке такая структура появилась лишь в годы 
войны,
в декабре 1943-го. Конечно, Артузов не мог предвидеть тех проблем, с которыми
столкнулось в канун войны 1-е управление (бывшее ИНО) НКГБ из-за отсутствия 
подобной
службы. Но тщательнее оценить функции и работу аналитического аппарата военной
разведки, прежде чем готовить его ликвидацию, он мог бы. В этом был крупный 
просчет
Артузова.
Взаме
ах Запада (первый отдел) и Востока (второй отдел). Их агентура действовала в 
Европе,
а также в Турции, Персии, Афганистане, Китае, Маньчжурии, Японии и США. Отдел
технической разведки должен был вербовать агентуру на военных заводах, в 
секретных
конструкторских бюро и лабораториях и добывать данные о новой военной технике. 
На
отдел активных действий за рубежом возлагалась подготовка кадров для диверсий в 
тылу
противника в случае войны. На отдел по руководству разведкой округов – 
руководство