военный атташе Отт пытался оказать влияние на руководство Генштаба сухопутных 
войск и
военного министерства Японии и имел здесь некоторый успех. Усилия 
военно-морского
атташе Веннекера в Главном штабе были встречены пассивно. Идея антисоветского 
военного
сотрудничества между Японией и Германией не вызвала энтузиазма у руководства
японского военно-морского флота. На основе информации, полученной от Дирксена, 
Отта и
Веннекера, Зорге составил подробный доклад, который курьерской связью через 
Шанхай
был отправлен в Москву. В этом же году Зорге получил от Одзаки и Мияги 
информацию об
антисоветской политике военных кругов Японии и о повышении роли группы
«твердолобых» в армии. та информация, акже переда на через курьера в оскву,
подтвердилась в 1935 году. Провокации, инциденты на советско-маньчжурской 
границе,
военные столкновения на монголо-маньчжурской границе, иногда переходившие в
настоящи сражения, показывали, что руководство армии взяло курс на конфронтацию 
о
своим северным соседом.
Прошло полтора го
дировки в Японию, то нужно было подводить итоги и намечать перспективы на
будущее. Весной 1935-го Зорге подготовил и передал в Москву отчет о своей 
миссии,
возможностях членов группы, перспективах получения информации в германском
посольстве: «Я сообщил Москве, что хотел бы, чтобы меня вызвали для он ультаций 
и
чтобы сменили „Бернгарда“ на радиста получше. В мае 1935-го я получил указание 
из
Москвы вернуться домой не откладывая». В конце июня Зорге отплыл в Америку и 
через
США, Францию, Австрию, Чехословакию и Польшу в июле вернулся в Москву.
Зорге отправил «Бернгарда» вместе с женой в Москву, и на этом их участие
чилось. Советские авторы ничего не писали об этом человеке. Ничего не могли 
сказать
и западные биографы Зорге, и в первую очередь Ф. Дикин и Г. Стори. Юлиус Мадер,
писавший свое исследование о Зорге в основном по советским источникам, также 
ничего не
говорит о его дальнейшей судьбе. Оценка работы «Бернгарда» в Токио основывается 
только
на отзыве самого Зорге в его тюремных записках. Ответ на вопрос о том, как 
сложилась
дальнейшая судьба этого человека, можно дать, используя некоторые архивные 
документы.
В начале августа 1936 года в Москве готовили военных советников для армии
нской Республики. Подбирали кандидатов и радистов, которые обеспечивали бы
бесперебойную связь с Москвой. Занимались этим сотрудники Разведупра, а 
окончательно
кандидатов утверждал Сталин. 9 августа к нему, с предложением утвердить 
очередную
кандидатуру, обратился Нарком Обороны Ворошилов. В своем письме он писал: 
«Военным
советником к друзьям предлагаю назначить комбрига т. Горева – Высокогорца 
Владимира
Ефимовича – командира механизированной бригады ЛВО. Считаю целесообразным 
вместе с
ним направить для обеспечения связи от друзей к нам т. Виндт Бруно, 
радиоинструктора
Разведупра». К письму были приложены две характеристики на Горева и Виндт Бруно,

подписанные Урицким. Вот мнение начальника Разведупра об этом радисте: «Родился 
в 1895
году. До революции был матросом германского военного флота. С 1918 года член
германской компартии. Работал радистом на судах германского торгового флота. С 
1929 года
на радиоразведывательной работе в РККА. В течение двух лет осуществлял 
бесперебойную
нелегальную связь Токио – Москва. В настоящее время радиоинструктор 
Разведывательного
управления РККА». Из этого документа можно точно установить, что «Бернгард» и 
Виндт
Бруно одно и то же лицо. Вряд ли у Разведупра была в те годы в Японии еще одна
нелегальная резидентура, имевшая прямую и надежную радиосвязь с Владивостоком. 
А что
касается Зорге, то, может быть, у него не сложились отношения с радистом и 
негативную
оценку этого человека он перенес на страницы своих записок.
Зорге нужно было отчитаться о проделанной работе, уточнить прежние задачи и
намет