разведкой и совмещавших разведывательную и диверсионную деятельность с 
попытками
одновременно проводить и контрреволюционную работу среди населения Сибири и
Дальнего Востока. В Ирку ск обладали подробной информацией о генерале 
Шильникове,
полковнике казачьих войск Кобылкине, бывшем начальнике контрразведки атамана
Семенова Сипайло, лидере р сской фашистской партии Родзаевском и многих других.
Располагали чекисты и фотокопиями японских документальных материалов. Вся эта
информация была тщательно изучена Гудзем и Агаянцем. Перед отъездом в Иркутск
Артузов познакомил их с самыми последними документами японской разведки, 
которыми он
располагал к тому времени. Такая обширная информация помогла разрабатывать
результатив ые комбинация против японской разведки в Маньчжур и.
В один из морозных январских дней 1932 года Транссибирский
ну иркутского вокзала. Телеграмма об отъезде была послана, и чекистов встречали.

После необходимых хлопот об устройстве и жилье первая встреча с начальником 
Особого
отдела. Беседа была дружеской, теплой. Вспомнили Москву, товарищей, с которыми
работали в центральном аппарате. Сразу же был решен вопрос о работе в Иркутске. 
После
тщательных размышлений и взвешивания всех «за» и «против» Гудзю с учетом его 
опыта
работы было предложено возглавить отделение по борьбе со шпионажем, а Агаянцу –
отделение по борьбе с контрреволюцией.
Работа Гудзя в этом отделени
тоятель ой. Мо но было полной мере проявить свои знания и опыт, накопленные за
девять лет работы в Москве. Привлекала и сложность работы. Противник – японская
разведка – был сильным, опытным, но со своими недостатками, которые нужно было
использовать. База шпионажа и диверсий, созданная после оккупации Маньчжурии,
способствовала активизации его деятельности против Забайкальского района, 
являвшегося
одним из основных направлений во всех стратегических планах японского генштаба. 
На
главных направлениях разведка всегда идет впереди армии, так что можно было 
помериться
силами с серьезным противником. Привлекала и большая самостоятельность в работе.
 В то
время начальник контрразведывательного отделения подчинялся только начальнику 
Особого
отдела и Полпреду. Выбор был сделан, и в дальнейшем Борис Игнатьевич ни разу не
пожалел об этом за время двухлетней работы в Восточной Сибири.
Когда принимались дела отделения, то Борисов обратил вним
. На обложке надпись: «Мечтатели». В папке всего несколько документов. Это была
легендированная разработка, имевшая зацепку с выходом на зарубежные 
белогвардейские
организации, действовавшие в Харбине. Борисов считал эту разработку 
перспективной.
В папке лежали несколько листков, на которых была зафиксирована разработанная
одством Борисова легенда «Мечтатели». Вот краткое содержание идеи, которая была
положена в основу создания «контрреволюционной организации» в Забайкалье, по
воспоминаниям Гудзя.
В Иркутске изредка встречаются интеллигентные люди, внешне обыкновенные
совет с
иску с братом, сначала сугубо личного характера и
невин
отражена мысль о том, что старая интеллигенция
замкн
а р и н
учитывала реальную обстановку, сложившуюся в Восточно-
Сиби
М
ти людьми. И теми, кого можно было включить в
«конт
колчаковских и семеновских
офиц
контакт, установленный не по открытой почте,
посте
ские служащие, нормально выполняющие возложение на них обязанно ти. Среди них
Кобылкин – бывший полковник казачьих войск, офицер колчаковской армии, 
сражавшийся с
красными. Его младший брат Иннокентий, есаул белой армии, ушел в Маньчжурию.
Старший Кобылкин тоже имел такую возможность, но не использовал ее, полагая, 
что
советская власть не надолго, надо будет как-то пережить временный успех красных,
 а потом
видно будет, куда кривая вывезет.
Было решено начать переп
ного содержания, но переправлять эти письма в Маньчжурию через проводника
почтового вагона экспресса Москва – Маньчжурия, чтобы избежать цензуры и сразу