ло?

– А в том, что я не умею. Будешь меня учить, понял?

Валентин ничего не понял, но задавать лишние вопросы не стал.

Кузнецов ушел и через час вернулся с отличным велосипедом. Пошли. Валентин вел 
велосипед за руль по обочине дороги. Он ничего не мог понять, пока они не 
достигли лужайки, пересекаемой речушкой. Поодаль за высоким забором виднелся 
особняк, занимаемый рейхскомиссаром Украины Эрихом Кохом.

Здесь они разделись. Аккуратно уложили на траву мундиры, оружие, ремни. 
Кузнецов сделал несколько энергичных приседаний, чтобы размять мышцы, потом 
сказал:

– А теперь учи, и повнимательнее. Понял?..

Теперь-то Семенов уже все понимал.

Это было не учение, а мука. Кузнецов оказался на редкость бестолковым учеником. 
Он поминутно падал, руль упорно отказывался повиноваться его неумелым рукам, 
седло уезжало куда-то вбок, ноги срывались с педалей. Первые успехи стали 
намечаться лишь через полчаса, когда две пары зорких глаз внимательно осмотрели 
все подступы к особняку, все складки рельефа, все необходимые ориентиры.

Занятие велосипедистов прервало появление патруля жандармов с собаками. Старший 
патруля – фельдфебель – было набросился на них с руганью, но, заметив 
офицерский китель с серебряными погонами и орденами, сразу сбавил тон, 
извинился, однако попросил господина обер-лейтенанта удалиться, потому что в 
этом месте купаться, загорать, кататься на велосипеде не разрешалось.

Кузнецов и Семенов не стали спорить с жандармами; соблюдая достоинство, они 
оделись и ушли, им все равно делать здесь уже было нечего. В памяти у каждого 
достаточно прочно запечатлелся план территории, занимаемой личной резиденцией 
господина рейхскомиссара Украины Эриха Коха.

Ночь прошла спокойно, а утром разведчики разошлись, договорившись, что 
встретятся днем в конспиративной квартире на Грабнике – северо-восточной 
окраине Ровно. Чтобы попасть туда, Валентин должен был миновать самое 
оживленное и многолюдное в оккупированном городе место – базар. Подходя улицей 
Франко к толкучке, он еще издали увидел немецкого офицера, внимательно 
разглядывающего прохожих. Семенову это не поправилось, но сворачивать в сторону 
было уже поздно, и вообще у разведчика успело выработаться правило: при встрече 
с офицером или жандармом идти прямо на него и четко, но не вызывающе 
приветствовать. И действительно, до сих пор в подобных случаях его еще никто не 
останавливал и документы не проверял. Но на этот раз Валентину не повезло: 
немец окликнул его и властно потребовал документы.

Семенов протянул офицеру удостоверение личности, увольнительную и… тогда только 
узнал под козырьком низко надвинутой фуражки серые глаза Кузнецова. Зиберт 
быстро просмотрел его бумаги и еле слышно, не шевеля губами, шепнул:

– На Грабник не ходи, квартира провалена, там засада гестапо. Встретимся у 
Лисовской, вечером.

Валентин спрятал документы в карман, почтительно козырнул и зашагал в обратную 
сторону. Вечером у Лисовской он узнал, что Кузнецов, рискуя навлечь на себя 
подозрение, около часа поджидал его возле базара, что-бы перехватить и 
предупредить о засаде, о которой ему самому стало известно совершенно случайно.

Судьба хранила рейхсминистра Розенберга – поездка его по улицам украинского 
города Ровно не состоялась, отпали, следовательно, и все планы покушения на 
него. Семенов вернулся в отряд.

Между тем в доме № 15 по улице Легионов продолжалась обычная жизнь. Все так же 
собиралась компания, менялись только время от времени посетители: одн