сь самой крупной провинцией 
Германии, и Берлин таким образом попадал в зону влияния Геринга. С учетом этого 
обстоятельства одним из самых первых мероприятий Геринга стал вывод полиции из 
подчинения рейхскомиссару и переподчинение ее непосредственно самому Герингу. 
Фрик, как рейхсминистр внутренних дел, располагал правом контроля за 
деятельностью министра внутренних дел Пруссии. Не имея возможности давать ему 
прямые указания, он мог осложнить ему жизнь, требуя ответа на некоторые острые 
вопросы. Поэтому Геринг запретил чиновникам своего министерства отвечать на 
любые запросы, которые могли поступать от рейхсминистра внутренних дел. 

Вопросами деятельности полиции Геринг интересовался уже на протяжении 
нескольких лет. С того времени, как он стал депутатом и смог поддерживать 
постоянный контакт с официальными кругами, его мысль постоянно возвращалась к 
возможностям, которые могли представиться в случае создания в стране хорошо 
организованной политической полиции, направляемой людьми, не ограничивающими 
себя рамками морали. Постепенно в его мозгу складывалось представление о том, 
чем могло стать гестапо. Между тем у него появилась возможность познакомиться с 
неким Рудольфом Дильсом, берлинским полицейским. Как все полиции мира, прусская 
полиция имела в своем составе политическое подразделение - отдел 1А, 
руководителем которого являлся Дильс. Он долгое время числился одним из "вечных 
студентов" Гамбургского университета, охотнее посещавшим баварские пивные, чем 
лекции университетских профессоров. В те годы он был шумливым членом одной из 
разношерстных и крикливых студенческих ассоциаций, претендовавших на звание 
хранителей студенческих традиций времен средневековья. Он пользовался 
репутацией дамского угодника, шутника и весельчака. В один прекрасный день, 
желая остепениться, он поступил в полицию. Там нашли себе применение неожиданно 
проявившиеся у него таланты: изощренная наблюдательность и незаурядная 
проницательность. 

В упомянутом отделе 1А он сумел неплохо проявить себя. Ему можно было доверить 
любое поручение; даже если оно было грязноватым и противозаконным, он ухитрялся 
успешно справиться с ним, лишь бы получить какие-то шансы на продвижение по 
службе. Эти качества и позволили ему с успехом проникнуть в определенные круги 
берлинского полусвета, где пороки нарочито выставлялись напоказ, и приобрести 
сугубо интимные письма, в которых Рем - начальник штаба штурмовых отрядов - без 
стеснения распространялся о своих гомосексуальных наклонностях. Эти послания 
попали в руки одного из членов прусского правительства, который и опубликовал 
их, надеясь нанести тем самым смертельный удар по штурмовым отрядам. 

В те годы, когда Национал-социалистская немецкая рабочая партия еще только 
боролась за власть, против ее членов было возбуждено 40 тыс. уголовных дел. В 
общей сложности ее члены были осуждены, по данным на конец 1932 года, на 14 тыс.
 лет тюрьмы и на полтора миллиона марок штрафов. Роль отдела 1А в возбуждении 
этих судебных преследований была весьма существенной. 13 апреля 1932 года 
полиция по всей Германии приступила к акции, направленной против членов СС и СА 
во исполнение положений только что принятого закона, запрещавшего деятельность 
этих организаций. Повсюду были проведены обыски в зданиях школ СА, в 
казарменных помещениях и штабах. Оба боевых формирования нацистской партии 
оставались запрещенными до момента снятия этого запрета правительством фон 
Палена. Новый поворот событий поставил Дильса в тяжелое положение, равно как и 
всех его коллег, а может, даже и несколько более, поскольку им и сделано было 
больше. Однако у него было преимущество: он первым среди всех понял, что 
обстановка меняется и что нацисты в ближайшее время станут хозяевами в Германии.
 

В августе Геринг был избран председателем рейхстага, и Дильс понял, что его 
оценка положения оказывается верной. Он принялся обхаживать нового председателя 
рейхстага, доставая для него секретные досье, содержащие сведения, способные 
опорочить его противников. Прекрасно разбираясь в тонкостях своей профессии, он 
к тому же нарисовал для Геринга яркую картину того, каким ценным источником 
сведений о противниках, сколь мощным орудием могла бы стать политическая 
полиция, та самая, о которой мечтал Геринг, всемогущая и всепроникающая. Геринг 
высоко оценил помощь того, кто предоставил в его распоряжение столь 
сокрушительные для его политических противников досье, позволившие ему упрочить 
свое положение в партии. Он сумел также оценить и все возможности тайной 
полиции и ее методов. Только такая полиция могла противостоять армии крикливых 
головорезов Рема, которых он рано или поздно попытается использовать не в 
интересах партии и фюрера, а в своих собственных. 

Можно полагать, что Дильс отыскал и другие способы, чтобы обеспечить себе 
благорасположение Геринга. Дело в том, что Геринг, стремясь выглядеть 
импозантно и в рейхстаге, и у себя в председательском дворце, разыгрывая перед 
публикой роль крупного вельможи, был на самом деле вельможей, весьма стесненным 
в средствах. А Дильс, вхожий во все круги, располагал хорошими связями на бирже.
 Пользуясь сведениями, предоставленными ему Дильсом, Геринг успешно 
спекулировал на бирже, обеспечивая себя недостающими для его статуса средствами.
 Дильс стал таким образом доверенным лицом Геринга, заплатив за это 
сомнительной услужливостью, которая связывает людей, делая их сообщниками. 

Когда нацисты взяли власть, все было подготовлено для того, чтобы немедленно 
начать широкие