у нас отдел в сто приблизительно офицеровпереводчиков венгерского языка, 
который явился единственным источником, из коего черпали своих переводчиков 
сначала формировавшиеся в Варшавском военном округе 4я и 5я армии, а затем и 
остальные армии ЮгоЗападного фронта, действовавшие против АвстроВенгрии.
     В Германии вопрос о переводчиках был разрешен иначе. Там это дело – 
изучение языка – предоставлялось инициативе каждого офицера. Выдержав экзамен, 
он получал заграничную командировку, а кроме того добавочное жалование за 
знание соответствующего языка.
     Ведение допроса пленных, особенно офицеров, требует известного навыка и 
знания психологии человека, попавшего в столь тяжелое положение. Откровенность 
показаний зависит в значительной степени и от учета основных черт национального 
характера, поэтому мерами устрашения здесь делу не поможешь. Более ценных 
пленных должны допрашивать высшие чины разведывательного отделения.
     Особенный интерес при опросе пленных представляют имеющиеся у них 
документы и знаки отличия, скрытно ими носимые и указывающие на принадлежность 
их к известной части. Это важно не только для проверки показаний допрашиваемых, 
но и для документального установления войсковой части, не существовавшей в 
мирное время. На основании подобных неоспоримых данных, а равно и данных 
документальной разведки составляются подробные боевые расписания войсковых 
частей противника, находящихся на фронте, с целью дальнейшего неукоснительного 
наблюдения за ними, что будет иметь особенное значение при ведении войны 
противником по внутренним операционным линиям, то есть при переброске войсковых 
его масс с одного фронта на другой, как то имело место у немцев в Великую войну.
 В 1916 году помощник английского военного агента майор Тернхилль вручил мне в 
штабе Северного фронта в Пскове составленную таким образом книгу с указанием не 
только всех войсковых частей германской армии, но и против какого союзнического 
фронта они находятся.
     На основании показаний массы австровенгерских пленных, взятых после нашей 
первой галицийской победы 1914 года, штабом ЮгоЗападного фронта был подробно 
разработан вопрос о расположении против него частей противника, чем был внесены 
весьма существенные коррективы к имевшимся у нас документальным данным о плане 
развертывания австровенгерских войск в первоначальный период войны.
     Особенный интерес представляют материалы, взятые у пленных, убитых и 
раненых офицеров высших чинов и офицеров Генерального штаба. По утверждению 
наших противников подобными материалами было установлено ими наше наступление в 
Силезию в ноябре 1914 года, переброска сибирских корпусов на европейский театр 
войны и пр.
     Из вышеизложенного видно, что умело веденный допрос пленных, особенно 
взятых на широком фронте, является одним из надежнейших средств тайной разведки,
 так как показания одних пленных перекрестной и очной ставкой могут быть 
проверены показаниями других пленных, а главное – подтверждены захваченными 
материалами, то есть средствами уже документальной разведки. Существенный 
однако недостаток этого средства разведки заключается в том, что оно не дает 
возможности заблаговременно проникнуть в намерения противника. Это, впрочем, 
можно отчасти достигнуть умелым опросом пленных и перебежчиков, особенно перед 
намечающимися противником операциями большого размера.
     Полковник Николаи в своей книге «Тайные силы» приводит два таких случая 
показаний – француза и англичанина перед большим сражением 1918 года: «Таким 
образом незадолго до общего сражения взятый в плен француз выдал весь план 
наступления в таких подробностях и с такой точностью, что ему не поверили. То 
же самое сделал английский сержант весной 1918 года, дав настолько обширные и 
для своего положения невероятные показания, что они остались под сомнением, и 
только впоследствии была установлена их достоверность» (стр. 126).
     А. Керсновский, описывая эрзинджанскую операцию 1916 г., имевшую целью 
отобрать у нас Эрзерум и Трапезунд, говорит, что «благодаря счастливой 
случайности нам удалось заблаговременно узнать этот план через перебежавшего к 
нам майора турецкого Генерального штаба, черкеса по происхождению, 
оскорбленного несправедливым к нему отношением германотурок и отомстившего 
сообщением всех их (турок) планов» («История Русской армии», ч. IV, стр. 863).
     Как сказано было выше, опрос пленных является переходной ступенью от 
личной тайной разведки к документальной.
     
Документальная тайная разведка

А. В мирное время.
     
     Назначение документальной разведки. Использование секретных документов 
противника. Перечень главнейших документов, приобретенных нами до Великой войны.
 Определение достоверности секретных документов противника. Фиктивные документы.
 Гелиотропический фиктивный документ Главного управления Генерального штаба. 
Фиктивные документы Киевского военного округа. Проект использования фиктивных 
документов для введения в заблуждение противника. Журнал «Военное дело за 
границей» как заслуживающий подражания способ использования строевых офицеров 
для целей разведки. Болтливость наших и немецких газет во время войны. 
     
     Назначение документальной тайной разведки – получение секретных документов,
 касающихся вообще ведения войны, но в первую голову тех материалов, которые 
подвели бы базу, притом достоверную, под разработку противником планов ведения 
войны. Таким образом личная тайная разведка во всем ее объеме проверяется 
данными документальной разведки, материалы же последней должны согласоваться со