телеграммы для доказательства широкомасштабной шпионской деятельности русских. 
Результат был катастрофическим. Русские мгновенно заменили шифры и коды на 
такие, которые английские дешифровальщики так и не смогли расшифровать. 
Описанные события и тот факт, что она была публично скомпрометирована в прессе, 
не способствовали поднятию морального духа сотрудников ГШКШ, и их доверие к 
властям было надолго подорвано(13). (Когда во время войны в Испании ГШКШ вновь 
добилась определенных успехов и могла дать оценку военной мощи Германии и 
Италии, полученные результаты она предпочла держать при себе.)
 В течение всего предвоенного периода все коммуникационные компании 
Великобритании были вынуждены сотрудничать с ГШКШ под предлогом всеобщей 
нестабильности в мире. ГШКШ «взламывала» коды не только потенциальных 
противников, таких, как Япония, но и союзников, например США, и полученные 
таким образом сведения использовались для укрепления позиций Великобритании на 
международных конференциях. Но с Германией и СССР был полный провал. (Известно, 
что шеф ГШКШ Элистер Деннистон сказал одному из сотрудников: «Я не думаю, что 
немцы жаждут предоставить тебе возможность читать их бумажки, и сильно 
сомневаюсь, что ты когда-либо их прочтешь».) Таким образом, в 30-е годы, когда 
двумя державами, чья политическая активность представляла для Великобритании 
наибольший интерес, были Германия и Советский Союз, никто в ГШКШ не смог 
расшифровать их коды, и то, что могло быть основным источником очень важных 
разведданных, исчезло втуне. К 1938 году руководитель СИС настолько потерял 
веру в возможности ГШКШ, что в одном из своих внутренних меморандумов отметил, 
что организация «была совершенно непригодной для тех целей, ради которых она 
создавалась»(14).
 В отношении Германии и сама СИС действовала не лучше. Действительно, в СИС 
стали постепенно понимать, какую угрозу несет в себе нацизм, но при этом 
практически не было достигнуто никаких результатов в выявлении мощи и намерений 
гитлеровской Германии, что вызвало возрастающую критику со стороны британского 
правительства. К 1938 году Министерство обороны практически постоянно 
жаловалось на то, что СИС не может предоставить сведения о германской военной 
мощи, вооружении, подготовке и передвижениях войск. Министерство авиации было 
менее вежливо и отзывалось об информации, полученной от СИС, как «на 80% 
неточной». Министерство иностранных дел, традиционный союзник СИС, пыталось 
всячески опровергнуть любую критику: дескать, агенты должны были сообщать как 
факты, так и слухи, а давать оценку полученной информации и делать 
соответствующие выводы должен был Лондон. «С этим делом мы могли и не 
справиться, а если так, то это наша вина и едва ли честно обвинять в этом 
СИС»(15).
 Позже СИС, однако, предприняла усилия для решения возникших проблем. Она 
расширила поиск новых кадров, желая заполучить в свои ряды людей, обладающих 
широким спектром знаний и способностей, которых предыдущая кадровая политика 
СИС не позволяла взять на службу. Одним из возможных источников пополнения 
являлась Флит-стрит. Журналисты бывают всюду, они знают, где и как получить 
информацию, и предположительно кое-что понимают в международных делах, 
поскольку им приходится писать и на эту тему тоже. И что было еще более важным 
для СИС – тому были прецеденты. В 20-е годы Мортон использовал корреспондента 
«Таймс» Колина Кута, позже ставшего редактором «Дейли телеграф», в роли 
инспектора агентурной сети, действовавшей в Риме(16). Теперь СИС привлекла в 
свои ряды журналистов из «Манчестер гардиан» (Фредерик Войт), «Дейли экспресс» 
(Джеффри Кокс) и «Дейли миррор» (Дэвид Уокер). Случай с Уокером наиболее 
типичен: «Я был приглашен на ленч одним знакомым морским офицером. Он сказал, 
что, возможно, меня заинтересует работа, имеющая государственное значение, 
которую я мог бы выполнять, продолжая работать в газете. Он объяснил, в чем 
именно заключалась эта работа, и я согласился. Когда речь зашла об оплате, он 
спросил, сколько я получаю в «Дейли миррор», и предложил столько же»(17). 
(Шпионская карьера Уокера оказалась короткой. Его направили от «Дейли миррор» в 
Румынию, откуда он уехал с приходом немцев, был арестован итальянцами, которые 
затем обменяли его на итальянских журналистов. По возвращении в Лондон в 1941 
году ему было объявлено, что в данный момент подходящей должности для него нет. 
Он поступил на работу в УСО и после войны занимался связями с общественностью. 
Уокер утверждал, что никогда не говорил в «Дейли миррор» о своей работе на СИС.
)
 Известны также выдающиеся образчики сотрудничества СИС и МИ-5. Дик Уайт, 
заместитель начальника подразделения «Б» отдела контрразведки МИ-5, перед самой 
войной совершил тур по Германии для вербовки агентов, которые могли бы 
одновременно помогать МИ-5 в поиске немецких разведчиков в Великобритании 
(работа МИ-5) и снабжать сведениями о событиях в Германии (работа СИС). Уайт, 
великолепно владеющий немецким, добился значительных успехов благодаря своему 
идеалистическому подходу к разведывательной деятельности. Его интересовали не 
профессиональные поставщики всяческих разведданных (основной контингент СИС в 
30-е годы), а люди, которые работали бы из идейных соображений, «единственные, 
достойные внимания». Он тщательно изучил оппозиционно настроенные к Гитлеру 
слои и нашел подходящих людей, «считавших Великобританию моральной силой. 
противостоящей фашизму».
 Некоторые немецкие офицеры, опасавшиеся, что Гитлер втянет Германию в войну, в 
которой страна будет обречена на поражение, регулярно снабжали Лондон 
информацией либо по каналам, проработанным Уайтом, либо во время своих приездов 
в Великобританию. Существовала также агентурная сеть из высокопоставленных 
гражданских лиц, делавших все возможное для информирования о планах Гитлера. Из 
этих источников СИС черпала сведения о боевом порядке немецких войск,