генерал-майор. Он занял кабинет №763 — на седьмом этаже главного здания на 
Лубянке. В этом кабинете сидели почти все начальники советской политической 
разведки.
 30 июня 1954 года ЦК принял постановление «О мерах по усилению 
разведывательной работы органов государственной безопасности за границей». Там 
говорилось о концентрации сил на работе против главного противника — 
Соединенных Штатов и Англии. Ведомства, имевшие загранпредставительства, 
получили указание выделить должности прикрытия, которые занимались разведчиками.

 Под руководством Панюшкина готовилось убийство руководителя Народно-трудового 
союза в Западной Германии Георгия Сергеевича Околовича.
 Но руководитель террористической группы капитан Николай Хохлов из 13-го отдела 
первого Главного управления передумал убивать Околовича. 18 февраля 1954 года 
капитан пришел к Околовичу домой и все ему рассказал. Хохлов получил 
политическое убежище. Западные немцы устроили ему пресс-конференцию, и 
разгорелся грандиозный скандал.
 Незадолго до августовского путча 1991 года бывший капитан Хохлов как ни в чем 
не бывало приехал в Москву. Он заходил и в журнал «Новое время», где я тогда 
работал.
 Бывший специалист по «мокрым делам» производил несколько странное впечатление. 
Хохлов давно перебрался за океан и был профессором психологии в Калифорнийском 
университете. Кажется, его больше интересовала парапсихология. Впрочем, и само 
его появление в Москве было чем-то сверхъестественным. Он даже сходил на 
Лубянку, где в Центре общественных связей КГБ с ним поговорили вполне вежливо. 
В те времена чекисты вообще были на редкость предупредительны и любезны. 
Возможно, потому, что самому Комитету государственной безопасности существовать 
оставалось всего несколько месяцев…
 Другого видного деятеля НТС, Александра Рудольфовича Трушновича, офицеры КГБ, 
работавшие в Берлине, все-таки похитили в апреле 1954 года.
 — Мой сосед по дому в Берлине был начальник отделения аппарата уполномоченного 
КГБ по работе с эмиграцией, — вспоминал подполковник Виталий Чернявский. — Он 
занимался Трушновичем. Правда, получилось неудачно. Его завернули в ковер, 
чтобы никто не обратил внимания, и вынесли на улицу. Привезли, развернули, а он 
уже труп — задохнулся. Убивать не хотели. Хотели похитить.
 При Панюшкине началась история с «берлинским тоннелем». Резидентура ЦРУ в 
Берлине устроила подкоп под кабельными линиями связи Группы советских войск в 
Германии и подслушивала все телефонные разговоры.
 Ирония состоит в том, что в первом Главном управлении КГБ знали об этом с 
самого начала. Москву поставил в известность Джордж Блейк, который работал в 
британской разведке. В годы корейской войны он попал к северянам в плен. Он 
хотел выжить и предложил свои услуги советским разведчикам.
 Дэвид Мэрфи, отставной американский разведчик, был в те годы начальником 
резидентуры ЦРУ в Западном Берлине. Он отвечал за обработку получаемых 
материалов.
 Мэрфи рассказывал корреспонденту «Красной звезды»:
 — Впервые после Второй мировой войны наша разведка получила настоящую 
информацию о Советской армии. Я собирал весь материал, имеющий отношение к 
нашей работе. Если кто-то звонил и говорил: «Я бы хотел говорить с товарищем 
Питоврановым», это попадало ко мне.
 Генерал-майор Питовранов был в тот момент представителем КГБ при министерстве 
госбезопасности ГДР.
 Американская операция началась весной 1955 года. И только весной 1956 года в 
КГБ решили ее прекратить: чекисты сделали вид, что случайно обнаружили тоннель 
и устроили превосходное пропагандистское шоу.
 Считается, что поскольку все было известно, то все линии связи использовались 
для передачи американцам и англичанам дезинформации. Словом, все усилия ЦРУ 
были напрасны.
 — У нас были источники в Карлсхорсте, в штабе советских войск, — уверяет Мэрфи.
 — Я всегда сравнивал ту информацию, что пришла к нам через тоннель, и то, что 
было в нашем архиве из других источников. Если бы мы нашли что-то 
подозрительное, то и англичане, и американцы начали бы искать виновника. Уверяю 
вас, что первый человек, на которого пало бы подозрение, был Джордж Блейк. КГБ 
не хотел им рисковать.
 Похоже, американский разведчик прав.
 Невозможно себе представить, чтобы все телефонные переговоры были сплошной 
дезинформацией. На самом деле для КГБ забота о безопасности своего агента 
оказалась важнее, чем сохранение армейских тайн.
 Если бы началась операция по дезинформации, в нее вовлеклось бы множество 
людей, и это могло привести к провалу агента. Наиболее важные и секретные 
переговоры велись по другим линиям связи, наземным, и контролировались 
управлением правительственной связи. Во всяком случае, ими пользовалось 
представительство КГБ в Восточной Германии. Так что за себя чекисты не боялись.
 Эта история лишний раз показывает, что ведомственные интересы у разведки на 
первом месте.
 В разведке генерал Панюшкин прослужил два года.
 В январе 1955 года Георгий Маленков перестал быть главой правительства и не 
мог возражать против кандидатуры Панюшкина. Никита Хрущев взял его в аппарат ЦК,
 где он проработал почти двадцать лет.
 23 июня 1955 года Александра Семеновича Панюшкина утвердили председателем 
комиссии ЦК по выездам за границу.