дована радиопредатчиком, позволявшим
на дистанции до 25 милль вести переговоры и диктовать секрета-
рю.
     Когда я отправлялся в  заграничную  командировку  мне,  в
соответствии с  постоянно  действовавшим  приказом,  вставляли
искусственный зуб, содержавший яд, способный убить меня за  30
секунд, если бы я попал в руки врача.  Чтобы быть вдвойне уве-
ренным, я носил перстень с голубым камнем:  под ним была спря-
тана золотая капсула с цианидом (суаnide).

                       21 Визит в Осло
     Гейдрих назначен  заместителем  фон Нейрана-Требуется мое
присутствие в Праге - Приглашение положено в долгий ящик - Ви-
зит в  Осло  -  Британцы используют норвежское сопротивление -
История женщины-агента.

     В сентябре 1941 г. Гейдриха назначили исполняющим обязан-
ности Рейхспротектора  Богемии-Моравии  под  чисто номинальным
руководством фон Нейрата.  Он посчитал это назначение  большим
успехом и был очень доволен,  однако выразил желание,  чтобы я
отправился с ним в Прагу в качестве помощника. Это предложение
вызывало у меня ужас;  было ясно,  что его необходимо блокиро-
вать до того,  как оно станет приказом.  Потребовалось все мои
таланты, чтобы убедить Гейдриха:  в его же интересах,  его по-
мощник должен оставаться в Берлине и  перестраивать  секретную
службу. Наконец, он неохотно согласился.
     Первоначально, в сентябре 1941 года я собирался слетать в
Мадрид, проинспектировать нашу новую организацию и изучить не-
которые вопросы. Эту поездку, однако, пришлось отложить. Гейд-
рих внезапно решил взять меня с собой в Норвегию. Он хотел вы-
яснить ряд спорных вопросов в его отношениях с рейхскомиссаром
Норвегии Терьовеном.  Была  у  него и еще одна цель - он хотел
выполнить несколько секретных миссий в качестве офицера  Люфт-
ваффе в  составе эскадрильи истребителей из Ставангера.  Тогда
он выполнил бы достаточное количество боевых  заданий  (combat
missions), чтобы соответствовать требованиям,  предьявлявшимся
для получения Железного Креста первого класса и,  таким  обра-
зом, получил бы от Геринга Золотой Крест.
     Как обычно,  мы летели на его  специальном  самолете.  Во
время полета ГЕйдрих сидел за столом, заставляя носиться своих
адьютантов, главным образом, с инструкциями относительно нашей
программы в  Осло.  Он так ее расширил,  что в результате едва
смог выполнить половину намеченного.
     Я решил  прочитать  две  лекции перед собранными для этой
цели агентами.  Я также собирался  изучить  работу  британской
секретной службы  в  НОрвегии  и  выяснить ситуацию с двойными
агентами-норвежцами, вступившими в сопротивление,  но, на деле
работавшими на   Германию.  Меня  интересовали  и  возможности
использования нашими службами норвежских морских кампаний, все
еще поддерживавших связь с заокеанскими территориями.
     Сразу же,  после прилета в Осло нас принял рейхскомиссар.
По протоколу, к Гейдриху, исполнявшему обязанности протектора,
полагалось обращаться как к министру.  Поначалу Тербовен всеми
силами пытался это делать. При этом они с Гейдрихом были люты-
ми врагами и мне было интересно следить как пройдет их встреча.
     После завтрака состоялась первая беседа. Подлинная причи-
на конфликта между Гейдрихом и Тербовеном состояла в  соперни-
честве за  верховную  власть  (на  нее  претендовали  оба) над
высшими чинами СС и норвежской полицией.  Либо  Тербовен,  как
рейхскомиссар, должен  был  иметь  приоритет  над шефом строго
централизованной тайной полиции и СД, либо их глава должен был
иметь более солидные полномочия.  Тербовен считал себя полнов-
ластным хозяином Норвегии,  обладающим неограниченной властью.
Немецкая полиция  должна  была  выполнять только его указания.
Директивы центральных организаций игнорировались или высмеива-
лись; только  он отвечал перед фюрером за Норвегию.  Гиммлер и
Гейдрих интересовали Тербовена лишь в качестве  личных  знако-
мых. Он  мог  вести  себя  как  тщеславный  автократ благодаря
тесным связям с Герингом, зародившимся еще в те времена, когда
Тербовен был гаулейтером Рура. Тогда они оба участвовали в ка-
ких-то сомнительных  комбинациях,  в  результате  которых  под
предлогом защиты   национальных  интересов  была  конфискована
часть германских сталелитейных предприятий.
     Дискуссия быстро зашла в тупик, и мне предложили изложить
мой взгляд на проблему, что я и сделал, несмотря на скрытую, а
позднее и откровенную враждебность Тербовена. Как бы то ни бы-
ло, удалось добиться определенного прогресса и беседа закончи-
лась заявлением  Тербовена  о  том,  что,  по его мнению,  нам
удастся найти взаимоприемлимое решение.
     Вечером состоялся  официальный прием.  Тербовен следил за
тем, чтобы ни в чем не было недостатка:  он во всем