К ноябрю 1919 года английские интервенты полностью ретировались из Советской 
России. Руководство Великобритании осознало не только бесперспективность 
прямого вмешательства в Россию, но и реальную опасность разложения воюющей 
армии и волнений у себя в стране  [12] . Верная своей стратегии, Англия 
предпочитала воевать чужими руками – «до последнего солдата белых армий», «до 
последнего поляка, финна, румына, чехословака». В Лондоне посчитали, что, коль 
скоро маховик Гражданской войны и военной интервенции надежно запущен, 
Великобритании остается только помогать вооружением, деньгами, напутствиями 
советников и ждать свержения ненавистного советского режима.
 В последующие годы, когда военная интервенция закончится поражением, 
Великобритания станет активно искать иные формы противоборства с Советской 
республикой. Существенная роль в антисоветских действиях будет отведена 
разведке. И ей тоже придется менять тактику. В этот период будут широко 
использоваться всякие отщепенцы из среды разгромленной внутренней 
контрреволюции. Планы правителей Великобритании будут строиться в расчете на 
ослабление нашей страны, на изоляцию ее от мира с помощью «санитарного кордона»,
 на блокирование исходящих из Москвы революционных идей. 
 На этом этапе противоборства спецслужб Советского государства с британской 
разведкой нам вновь придется встретиться с некоторыми уже известными лицами из 
команды Локкарта – с Сиднеем Рейли и Эрнестом Бойсом. В 1918 году Рейли 
повезет: он будет тайно вывезен на голландском торговом судне из Петрограда и 
избежит ареста. Друг Рейли Эрнест Бойс, как специалист по России, станет 
резидентом разведки в Хельсинки. Финляндии в те годы предстоит стать главной 
операционной базой английских спецслужб против нашей страны. Резидентура 
Интеллидженс сервис в Хельсинки получала львиную долю всех средств, 
выделявшихся для проведения операции против Советской России. Оба они – и Рейли,
 и Бойс – окажутся в водовороте событий, связанных с деятельностью британской 
разведки и операциями советской контрразведки «Трест» и «Синдикат». Еще одним 
участником этих событий станет Борис Савинков. Рейли после бегства из России 
продолжал поддерживать контакты с Савинковым – одним из крупных деятелей 
русской антисоветской эмиграции. Тем более, что в распоряжении Савинкова 
находились вооруженные отряды, дислоцировавшиеся на территории Польши и 
регулярно совершавшие набеги на белорусскую землю с диверсионными и 
террористическими целями. По некоторым данным, Рейли принимал участие в этих 
рейдах. Встречи Рейли с Савинковым проходили в Варшаве, Париже, Лондоне. 
Британской разведке не требовалось формально привлекать Савинкова в ряды своих 
агентов – он и без того был прочно связан с англичанами, которые отводили ему в 
планах борьбы с Советской Россией одну из главных ролей, щедро снабжали его 
деньгами, советами и информацией.
 Операции советской контрразведки «Трест» и «Синдикат» и были нацелены на 
разгром антисоветских эмигрантских организаций, связанных с британской и 
другими иностранными разведками и ставивших своей целью свержение 
социалистического строя в Советской России. По плану операции «Синдикат» (на 
втором этапе операции – «Синдикат»-2) предполагалось проникнуть в структуры 
организации Бориса Савинкова «Союз защиты родины и свободы», а «Трест» ставил 
ту же задачу по эмигрантским монархическим организациям – «Высшему 
монархическому совету» и «Российскому общевоинскому союзу». В обеих операциях 
контрразведка в качестве приманки использовала якобы существовавшие в Советской 
России подпольные антисоветские организации, от имени которых выступали 
сотрудники и доверенные лица ОГПУ. В результате советская контрразведка 
блестяще решила поставленные задачи – смогла перехватить каналы заброски 
агентуры противника в Россию, выявить и обезвредить множество агентов и членов 
подпольных организаций, вскрыть их связи с иностранными разведслужбами – 
британской, польской, французской, финской и так далее. Контрразведке удалось 
заманить в Россию и захватить лидера «Союза защиты родины и свободы» Савинкова, 
а позднее – Сиднея Рейли. Оба они понесли заслуженное наказание, причем в 
отношении Рейли был приведен в исполнение вынесенный ему заочно еще в 1918 году 
приговор.
 В открытых английских источниках утверждается, что в 20-х годах Рейли уже не 
был связан с разведкой, действовал как «свободный художник». Нет сомнения, что 
по крайней мере до 1922 года он являлся кадровым сотрудником МИ-1с. Кроме того, 
по свидетельству многих источников, Рейли до самого ареста поддерживал контакт 
с Уинстоном Черчиллем и с шефом МИ-1с Мэнсфилдом Смит-Каммингом, являясь его 
ближайшим советником. По всей вероятности, Сидней Рейли не числился сотрудником 
британской разведки (как таковому, ему не разрешили бы совершить рискованную 
поездку в Советскую Россию), а был или агентом, или доверенным лицом разведки. 
Известны многочисленные случаи, когда английская разведка привлекает к 
оперативной работе уволенных из штата сотрудников.
 Теперь становятся понятными язвительные замечания английских критиков в адрес 
Сиднея Рейли и одобрительные – в противовес ему – в адрес Пола Дюкса. Первый – 
сдался советским властям и вел себя «неподобающим образом», фактически предал 
Интеллидженс сервис, написал покаянное заявление в ОГПУ и даже предлагал свои 
услуги Советскому Союзу. Второй же – «чистопородный» англичанин, хотя и 
провалил дело и провалился сам, уцелел в жестокой схватке и продолжал борьбу с 
большевизмом уже из Лондона!
 Личность английского суперагента обросла множеством легенд и мифов, авторы 
которых склонны наделять Сиднея Рейли демоническими свойствами, изображать его 
международным авантюристом, эдаким Калиостро XX века. Но не с этой ли далекой 
поры выражение «английский шпион» стало реалией в советской истории, как 
«проклятые короли» Мориса Дрюона уже неотделимы от истории Франции? Не потому