американцев выставить шпалеры вооруженных американских солдат по пути 
следования Хрущева с военного аэродрома Эндрюс по улицам Вашингтона в 
отведенную резиденцию. Другие возражали, приводя разные доводы, в том числе и 
такой: а вдруг среди вооруженных солдат найдется какой-нибудь ненормальный, и 
тогда беда неизбежна. В конце концов решили: надо все же положиться на богатый 
опыт американской секретной службы, охраняющей президента. Попросить в общих 
чертах ознакомить нашу сторону с их планами и в случае необходимости 
поинтересоваться, почему они реализуют то или иное мероприятие таким образом, а 
не иначе. Моему отделу поручили провести беседы с сотрудниками охраны Хрущева и 
обслуживающим персоналом.
 Вопросов оказалось тьма. Ведь многие из охранников и обслуги впервые попали в 
США и ничего не знали об обстановке в стране, быте и нравах населения.
 За неделю до отъезда за океан план мероприятий КГБ был готов. Шелепин поручил 
начальнику Управления охраны правительства генерал-лейтенанту Н. С. Захарову, 
вылетавшему в США, доложить его лично Хрущеву.
 Советский лидер в те дни все время находился на загородной даче, где вместе со 
своими советниками готовился к поездке. Захаров прибыл на дачу и долго прождал 
— Хрущев принял его только в полночь. Главный охранник доложил о цели своего 
визита и собирался передать документ в собственные руки хозяина Кремля для 
ознакомления. Усталым голосом тот сказал:
 — Вам поручено обеспечить мою безопасность. Хорошо, что вы составили план 
мероприятий. Выполняйте его. Я же к этому никакого отношения не имею. У меня 
свои заботы.
 После этого Хрущев, хорошо знавший Захарова, пожал ему руку и сказал:
 — Николай Степанович, время позднее, давай спать.
 Захаров, ответственный работник КГБ В. П. Бурдин, начальник Протокольного 
отдела МИД Ф. Ф. Молочков и автор этих строк в качестве его заместителя прибыли 
в Вашингтон за неделю до начала визита, чтобы еще раз обсудить с нашим послом 
Михаилом Алексеевичем Меньшиковым программу пребывания. Затем Захаров и хорошо 
знающий английский язык Бурдин согласовывали наш план совместных действий с 
руководителем секретной службы — охраны президента США. Молочков и я посещали 
начальника Протокольного отдела госдепартамента и его заместителя, с которыми 
еще раз обсудили программу визита, перед тем как она была отдана в типографию. 
Опытный Молочков детально разобрался в каждом мероприятии, проследил, чтобы 
точно соблюдался протокол при движении автомашин, рассадке членов делегаций на 
совместных обсуждениях и официальных приемах и так далее. Договорились, что 
американская сторона берет на себя все расходы по содержанию советской 
делегации. Когда же президент Эйзенхауэр нанесет ответный визит в СССР, то 
советская сторона оплатит издержки по пребыванию американской делегации. Хотя 
визит носил официальный характер, сошлись на том, что в ходе его между главами 
государств состоятся не переговоры, а неофициальные беседы.
 Как же встречала Америка приезд Хрущева? По-разному. В основном — настороженно.
 Большая часть правящих кругов, религиозная и профсоюзная бюрократия через 
принадлежащие им средства массовой информации развязно выступали с критикой 
внешней и внутренней политики Советского Союза. Простой люд, не сбитый с толку 
антисоветской пропагандой, приветствовал визит, так как понимал: улучшение 
отношений между США и СССР несет для всех мир и развитие взаимовыгодного 
экономического сотрудничества.
 19 сентября 1959 г. я проснулся рано. В шесть утра включил телевизор, самый 
популярный канал Эн-би-си. Епископ начал читать проповедь. Его первые слова 
помню до сих пор: «По библии сегодня день шести печалей. Но в этот день нам 
добавилась еще седьмая печаль — приезд в нашу страну антихриста Хрущева…» И 
дальше пошли антисоветские назидания, суть которых сводилась к тому, что все, 
что будет говорить советский лидер, — это ложь, фарисейство, обман. Закончил 
епископ призывом к американцам молить бога о спасении их от страшного 
коммунистического искушения.
 Хрущев прилетел в Вашингтон на лайнере Ту-114. По взаимной договоренности 
сторон его встречали как главу государства, хотя официально, по протоколу, он 
значился вторым лицом, занимая пост председателя Совета Министров. На аэродром 
прибыл президент Эйзенхауэр. Прозвучали приветственные речи. Прогремел двадцать 
один залп артиллерийского салюта. Затем Эйзенхауэр и Хрущев в открытой машине 
направились в Блэйер-Хаус — резиденцию высокого гостя.
 Вместе с Хрущевым прибыли его жена, две дочери с мужьями, сын, министры, 
ученые, советники, консультанты, писатель Михаил Шолохов с женой, журналисты, 
несколько десятков сотрудников охраны и обслуживающего персонала. Всего около 
девяноста человек.
 За несколько часов до въезда Хрущева в Вашингтон по маршруту проехал 
автомобиль с плакатом, на котором было написано: «Никаких приветствий, никаких 
аплодисментов — будьте вежливы и молчаливы». Тем не менее встречать советского 
лидера вышло на улицы небывалое число жителей — около трехсот тысяч. Некоторые 
из них держали приветственные плакаты, но были и недоброжелательные. Многие 
американцы ждали и надеялись, что визит будет способствовать тому, чтобы 
направить американо-советские отношения в русло взаимовыгодного сотрудничества.
 В Вашингтоне Хрущев пробыл два дня. Программа его была крайне насыщена: полет 
на вертолете над Вашингтоном, встреча с президентом Эйзенхауэром, обед в Белом 
доме, встреча с журналистами в Национальном клубе печати, беседа с лидерами 
американского конгресса, обед в советском посольстве в честь президента 
Эйзенхауэра. Во время этих продолжительных мероприятий Хрущев произносил речи, 
часто отклоняясь от заранее подготовленного текста, пространно отвечал на 
многочисленные вопросы присутствовавших. Весьма напряженной была встреча с