приборостроения общим объемом 8094 листа. Эти материалы я передал пяти 
различным сотрудникам американской разведки в процессе 19 конспиративных 
встреч».

 За все это агент получил 789 500 рублей.
 Американцы звали его «дорогим другом». Когда Толкачев почувствовал угрозу 
возможного провала, в ЦРУ приняли решение нелегально вывезти его из СССР. Но он 
почему-то отказался эмигрировать и перед самым арестом сжег 300 тысяч тогда еще 
не «деревянных» рублей. На суде Толкачев вместо последнего слова зачитал 
сорокаминутный доклад, который был посвящен недостаткам режима секретности в 
его НИИ и в других закрытых учреждениях.
 Эпитета «дорогой друг» удостаиваются и другие ценные для ЦРУ кадры. Если 
Толкачева к сотрудничеству с иностранной разведкой подвигло желание обогатиться,
 Лещенко — молодость и неопытность, то Моисея Финкеля — стремление эмигрировать 
из РФ.
 В начале 90-х годов его сын выехал на постоянное место жительства в Израиль. 
Туда же потянулись другие родственники, друзья, знакомые. Тогда и старший 
научный сотрудник петербургского военно-морского НИИ М. Финкель засобирался в 
дорогу. Вначале решил эмигрировать к сыну в Израиль и послал ему письмо с 
просьбой подыскать работу по специальности. Потом он написал письмо с такой же 
просьбой своим знакомым, недавно выехавшим в Штаты. Как стало ясно позже, 
знакомые тесно сотрудничали с американской разведкой. Они прислали ответ, в 
котором намекали, что за приличное вознаграждение и помощь при оформлении 
выезда на постоянное место жительства в США ему будет предложено сотрудничество 
с определенными структурами.
 Финкель принял решение в сентябре 1993 года. Вместе с женой и матерью он 
выехал из Петербурга в Москву, чтобы посетить посольство США. Там его уже ждали.
 Консульский служащий (сотрудник ЦРУ), провел его в комнату, защищенную от 
прослушивания. Здесь он продемонстрировал петербуржцу письмо от знакомых в 
Америке и сразу предложил стать агентом Центрального разведывательного 
управления. На все вопросы разведчика о специфике своей работы, о перспективных 
разработках института Финкель дал исчерпывающие ответы и даже раскрыл шифры 
научно-исследовательских работ. Расстались они вполне довольные друг другом.
 Разведчик приобрел ценного агента и в качестве закрепления вербовки пообещал 
ему от имени ЦРУ положительное решение вопроса о предоставлении статуса беженца,
 даже несмотря на то, что у Финкеля не было пяти обязательно требуемых в таких 
случаях документов.
 Агент получил задание продолжить сбор секретных данных, были также обговорены 
способы осуществления связи с американской разведкой. В марте 1994 года он 
выехал в Бельгию для встречи со связником. Встретил его тот же человек, с 
которым он вел переговоры в посольстве. Разведчик специально вылетел из Москвы 
в Штаты, а потом в Европу для проведения спецоперации. Его подопечный не имел 
при себе никаких компрометирующих документов, но о своем НИИ надиктовал на 
магнитофон много интересного — оно специализируется на разработке акустических 
систем для атомных подводных лодок.
 «Хэл Рубинштейн», под таким псевдонимом значился теперь в картотеке ЦРУ 
петербуржец, оценил свое согласие на сотрудничество в 15 тысяч долларов. Эти 
условия были тут же приняты без всяких оговорок, настолько ценными оказались 
сведения, предоставленные им ЦРУ. После первой встречи с интервалом в несколько 
дней состоялась вторая. Финкель подписал вербовочное свидетельство, получил 
инструкции о способах связи и 1700 долларов за конкретные результаты.
 В конце марта американский агент возвратился в Россию. А 12 апреля неожиданно 
пришел к институтскому особисту из военной контрразведки и сообщил, что в 
Бельгии его пытались завербовать. При этом он не сообщил однако о том, что у 
него налажены агентурные контакты с ЦРУ, что он собирал и выдавал американцам 
совершенно секретные сведения по военно-морской тематике.
 Вполне возможно, что тем самым Финкель рассчитывал затеять двойную игру теперь 
уже с участием российской контрразведки и таким образом подстраховаться от 
возможного разоблачения. Однако к расследованию подключились московские 
сотрудники ФСБ и шаг за шагом истина была установлена.
 — Урон, который нанес Финкель обороноспособности страны, огромен, — считает 
начальник 3-го Управления Главной военной прокуратуры генерал-майор юстиции 
Николай Анисимов. — На ветер, по сути, были выброшены миллиарды, затраченные 
государством на военные разработки. Специалистам ведь достаточно совсем немного 
информации для того, чтобы создать технологии, подобные российским.
 В мае 1997 года суд приговорил М. Финкеля к 12 годам тюремного заключения.

 Глава 15
 ФСБ сыграла в поддавки


 Сотрудник московской резидентуры ЦРУ решил расслабиться и отправился в ночной 
бар на окраине столицы, который редко кто посещает. Основательно набрался. 
Бармен спрашивает:
 — Еще рюмку?
 Разведчик показывает знаком — две, и что он угощает бармена. Выпив, 
спрашивает:
 — А в каком вы звании, коллега? Бармен машинально отвечает:
 — В апреле майора присвоили, сэр.