его стремление приобрести кое-что в городе было вполне объяснимо. Так что 
письмо сомнений не вызывало и объясняло, почему Роэ следовал с пустыми руками. 
(На обратной стороне листа симпатическими чернилами был написан, естественно, 
другой текст.)
 На бруклинском пароме письмо было прочитано английской стражей и возвращено 
Роэ, который беспрепятственно проследовал в Сетокет. Там он оседлал коня и 
поехал к ферме Вуда, чтобы навестить заболевшего хозяина. Войдя в дом, запер 
двери, передал тому письмо Таунсенда и рассказал о виденном по дороге. Вуд 
приподнялся на постели, шатаясь от слабости, и дрожащей рукой написал Талмеджу:

 «Ваше письмо я получил. К сожалению, заболел и лежу в постели с высокой 
температурой… 724 (Остину Роэ) пришлось поторопиться, чтобы доставить сюда 
подтверждение Калпера-юниора о прибытии эскадры адмирала Грейва в составе шести 
линейных кораблей, к которым в Нью-Йорке присоединятся еще три. Пятидесяти– и 
сорокапушечный корабли отплыли в Род-Айленд. Там они окажутся раньше, чем вы 
получите это донесение. Сегодня в Уайтстоне на корабли погружены 8 тысяч солдат 
– с тем же пунктом назначения… Прошу извинить за возможные ошибки в письме 
из-за болезни. Осуществляйте необходимые передвижения войск, а я буду молиться 
за ваш успех. Остаюсь преданный вам Самуэль Калпер».

 Калеб Брюстер ожидал возвращения Роэ в обусловленном месте, и Вудхал написал 
ему несколько строчек:

 «Пожалуйста, отправьте прилагаемый материал по назначению без малейшей потери 
времени. Эти сведения могут оказаться весьма важными для судьбы нашей страны. 
Возвращайтесь назад по указанию Джона Болтона».

 По прибытии в Феарфилд Брюстер не сразу нашел Талмеджа и поэтому попросил 
одного из драгунских офицеров доставить депешу в ставку Вашингтона в Прекнессе 
(Нью-Джерси) посыльным. В четыре часа утра 21-го она была там. Ее сразу же 
вручили адъютанту генерала – Александру Гамильтону. Поскольку самого Вашингтона 
на месте не оказалось, а Гамильтон знал про симпатические чернила, он тут же 
обработал послание. Прочитав текст, немедленно переслал его генералу Лафайетту, 
находившемуся на пути в Ньюпорт, сопроводив запиской:

 «Генерал в отъезде и возвратится, вероятно, не ранее полуночи. Вполне возможно,
 что информация не более как финт противника, но к ней следует отнестись вполне 
серьезно. Посему и направляю ее вам».

 Вернувшийся в штаб-квартиру под вечер Вашингтон стал ломать голову над 
сообщением. Клинтон мог в действительности уже быть на подходе к Ньюпорту. 
Остановить войска противника и заставить их возвратиться мог лишь контрудар по 
Нью-Йорку. Удержать же свои позиции у Ньюпорта он вряд ли сумел бы из-за 
слабости собственной армии. Взяв перо, он задумчиво повертел его в пальцах. 
Стоило ли действительно наносить этот контрудар или же достаточно заставить 
сэра Генри поверить, что он будет вот-вот нанесен? Может быть, перо сможет 
сделать то, на что не способен меч?..
 В транспортное подразделение британской армии, двигавшейся в направлении 
морского пролива, был передан пакет с документами, найденный на дороге вполне 
благонадежным английским фермером. Среди них находился детально разработанный 
Вашингтоном план нанесения контрудара по Нью-Йорку войсками численностью в 
двенадцать тысяч человек. На побережье Лонг-Айленда были тут же зажжены 
сигнальные огни, передавшие распоряжение флоту, находившемуся уже у Хантингтона 
и Клинтону срочно возвратиться с армией в Нью-Йорк.
 Через несколько дней Клинтон направил объяснительную записку лорду Джорджу 
Джермену в Лондон, в которой изложил причины неудавшегося удара по Нью порту:

 «Вашингтон с двенадцатитысячной армией, совершив быстрый маневр, форсировал 
Северную реку и подходил к Найтбриджу, когда узнал, что я не пошел дальше к 
Род-Айленду. Поэтому он тут же возвратился назад и сейчас находится, как я 
предполагаю, в районе Оридж-Таун».

 Американский же командующий, большой любитель и мастер дезинформации и 
обманных маневров, с большим удовлетворением пожинал плоды своей хитрости.




 Ф. Деакин и Г. Сторри 
 УВЕКОВЕЧЕН НА ПОЧТОВОЙ МАРКЕ


 В предисловии к этой книге я уже упоминал об одном из известнейших и успешно 
работавших советских разведчиков – Рихарде Зорге. В данном рассказе читатель 
увидит, как аппарат его агентурной сети готовился и приступил к действиям, 
исходя из своих технических возможностей. Следует отметить, что группа Зорге 
передавала информацию непосредственно в четвертое управление Красной армии 
(разведывательное управление) в Москву. Сам Зорге и его радист Макс Клаузен 40 
во время своего довольно продолжительного пребывания в Москве прошли 
соответствующую подготовку в этом управлении. Вукелич 41 , ближайший помощник