Однако, несмотря на такой успех, он справедливо отмечал, что в «СССР часто 
обнаруживали нехватку человеческого фактора — особого умения и инженерной 
интуиции, когда приходилось точно воспроизвести какой-то сложный 
производственный процесс».
 В таком случае, если верить Орлову, «требовалось найти подходящих немецких или 
иностранных инженеров и побудить их, соблазнив финансовым вознаграждением, 
поехать в Россию для обучения советских инженерно-технических кадров. И тогда, 
чтобы тщательно скрыть поездки граждан Германии в Советский Союз, новый паспорт 
на чужое имя был необходим для сокрытия этого факта, что тот или иной ученый 
или инженер отправился в несанкционированную поездку.
 Гонорары, выплачиваемыми русскими за такие поездки, иногда достигали 10 тысяч 
долларов США за несколько дней работы», хотя, как писал А. М. Орлов: «Советы 
экономили на этом миллионы» [607] .
 Правда, такую поездку нужно было заслужить. Цена — секретные технологии. 
Многие соглашались на такую сделку. До 1933 года визиты немецких специалистов 
были обычным делом и в Германии к их производственным командировкам относились 
весьма лояльно. Тем более, что мировой экономический кризис 30-х годов заметно 
сократил рынок труда на родине.
 В качестве примера можно привести историю организации промышленных алмазов в 
СССР. В ней активное участие принял А. М. Орлов. Сама технология принадлежала 
концерну «Крупп». Стоимость лицензии была слишком высока, да и ее покупка не 
позволяла решить главную проблему — зависимость от иностранной державы. И тогда 
на заседании Политбюро было принято решение выкрасть эту технологию.
 Орлов поехал в Германию и разыскал разработчика этой технологии. В оперативной 
переписке с Центром агент фигурировал под именем Ворм. Он охотно продал 
необходимую документацию, уверенный в том, что Швед (Орлов) представляет 
интересы одной из Скандинавских стран, а не Советского Союза. Этот человек был 
фанатичным антикоммунистом. В Москве решили, что кроме подробного описания 
технологии, необходимо присутствие и самого разработчика при строительстве и 
пуске в эксплуатацию печи. Процесс ее работы был относительно прост. Она 
вращается на большой скорости при высокой температуре для образования тепла и 
давления, требуемого для преобразования частиц графита в промышленные алмазы. 
Дополнительный заработок для Вор-ма и гонорары его супруге решили все проблемы. 
Он приехал в СССР, жил в первоклассной гостинице, в его распоряжении находился 
автомобиль с шофером, все это было заранее оговорено в контракте, и выполнил 
все обязательства перед Советской страной. Так с помощью немецкого специалиста 
был выполнен план первой пятилетки по выпуску недорогих промышленных алмазов 
[608] .
 Хотя не всегда поездки заканчивались так удачно, как описанная выше. И если бы 
не книга, которая вышла после Второй мировой войны, мы бы никогда не узнали о 
ней. Обычно же для многих немецких специалистов такие «командировки» 
заканчивались арестом еще до того, как они пересекали границу Германии. 
Обвинение, которое предъявлялось таким неудачникам, звучало лаконично и емко: 
промышленный шпионаж.
 Дело в том, что одним из условий получения работы в Советском Союзе была 
секретная информация, которую должен был добыть кандидат. Ведь  це, все, кто 
обратился в советское торгпредство, были изобретателями и крупными учеными. 
Большинство — обычные рабочие и инженеры. Однако и среди них встречались 
уникальные специалисты, но исключений ни для кого не было.
 До революции химический завод «Сольве» в Бернбурге (пригород Дессау) имел 
филиал в Российской империи. Русский филиал был национализирован в 1918 году и 
его решили модернизировать в рамках первого пятилетнего плана. Москва решила 
сманить с завода «Сольве» старого и опытного химика по фамилии Мейер, которому 
были известны все новые технологии, и с его помощью возродить простаивающий 
завод. Ему предложили пять тысяч рублей в месяц, бесплатную квартиру и четыре с 
половиной тысячи рублей на дорожные расходы. Перед отъездом он попытался 
собрать максимум информации, которая потребуется ему на новом месте работы, но 
был арестован и осужден на четыре месяца тюрьмы.
 В октябре 1930 года был арестован инженер Колленбах, который работал на заводе 
конценра «Крупп» в Магдебурге. В его портфеле обнаружились секретные документы, 
описания патентов и чертежи машин. Выяснилось, что он и еще двое коллег 
готовились к отъезду в Россию и эти материалы были «пропуском» в СССР. Их тоже 
приговорили к четырем месяцам тюрьмы.
 Инженер В. Рихтер, работник цементного завода «По-лизиус» вблизи Дессау, 
передал секретные планы и чертежи для завода, который планировали построить в 
пригороде Москвы. Кроме передачи необходимых документов, он сам регулярно 
посещал Советский Союз. Его арестовали в январе 1931 года [609] . И таких 
примеров можно привести множество.
 Часто иностранные специалисты сами предлагали свои услуги. Например, 16 июня и 
8 октября 1925 года отставной советник по военному судостроению Б. Вайхардт из 
Бремена дважды письменно обращался к советским представителям с предложением 
оказать содействие в «постройке подводных лодок». Оба письма попали в Москву по 
каналам Разведупра РККА. Предложение этого человека было поддержано начальником 
тактического отдела Оперативного управления (разведка) штаба РККФ Эверлин-гом. 
А комиссар штаба РККФ А. Автухов написал 3 декабря 1925 года наркому военмору 
СССР о положительном заключении в штабе РККФ: «…привлечение Вайхар-дта на 
службу признается желательным, имея в виду ту пользу, которую он мог принести в 
деле подводного судостроения». К сожалению, дальнейшая судьба этого специалиста 
неизвестна [610] .
 Эта практика закончилась в середине 30-х годов. Среди основных причин: