В это время в комнате штаба полковник Зайцев увидел сотрудника группы «Альфа» 
Валерия Бочкова, окликнул:
 — Как с деньгами, Валерий Александрович?
 — Все нормально, Геннадий Николаевич, деньги уже в Минводах.
 А было так: сотрудники 4-го управления КГБ, приехав во Внешторгбанк, выгребли 
из сейфов все, что было в наличности. Работники банка только руками развели: с 
чем работать завтра? Сотрудники безопасности промолчали. Только один, увязывая 
мешок с валютой, угрюмо сказал: «До завтра еще дожить надо…»
 В ту ночь каждый из них думал о своем: банкиры о деньгах, уплывающих 
неизвестно куда, сотрудники безопасности — о детях, в сердце которых направлен 
бандитский обрез.
 …Самолет с мешками денег улетел в Минводы.
 Теперь, когда с будущей безбедной жизнью все было решено, террористы 
потребовали новых гарантий. Гарантий безопасного вылета в Израиль. Как только 
не изощрялись бандиты, чего только не придумывали. Их требования, даже самые 
безумные, пытались удовлетворить. Повторим, никто не имел права рисковать 
детьми.
 Позже выяснилось, что бандиты продумали даже мелочи: окна автобуса наглухо 
зашторили, в салоне расставили банки с бензином. Одна искра, и гибель тридцати 
детей неминуема. Арестовать преступников ценой тридцати жизней?
 Якшиянц: Значит, я вам говорю: сюда к нам члена Политбюро, но не того, который 
должен выйти на пенсию, а цветущего. Личность мировую, известную. И гарантии от 
нашего Президента. Пусть даст железные гарантии, а его жена Раиса Максимовна 
пусть едет с нами. Если она детей любит.
 Зайцев: То, что вы предлагаете, нереально.
 Якшиянц: Раиса Максимовна — не государственный человек, она мать. Почему же на 
это нельзя пойти? Знаю, с ней меня и за два миллиона никто не уничтожит.
 Зайцев: Вас и без нее никто не собирается уничтожать. Но ваше требование 
невыполнимо.
 Якшиянц: Думаете? Но другого выхода не вижу. Это, может, моя фантазия, но если 
бы я был Первый, посоветовал бы: «Знаешь, жинка, давай-ка съезди с хлопцами». 
Считаю, что Крупская бы поехала. Сказала бы: «Я вам как бабушка, меня возьмите, 
а детишек отдайте».
 Зайцев: Павел, вы прекрасно видите — рядом стоит самолет, работают двигатели, 
он полностью готов к вылету. Так летите! При чем тут Раиса Максимовна?
 Трудно сказать, были ли эти требования доложены Президенту. Говорят, Горбачев 
знал о них. Во всяком случае, секретарь ЦК Егор Лигачев, в ту пору второй 
человек в государстве, несколько раз звонил в штаб ЧП в Минводах.
 А главарь уже требовал вернуть в автобус жену и дочь. Дело в том, что при 
захвате автобуса вместе с террористами находилась и жена Якшиянца Тамара Фотаки 
с дочерью. По дороге в Минеральные Воды она упросила мужа выпустить их. Тот 
согласился. Теперь счел необходимым возвратить обеих обратно.
 Якшиянц: У нас все идет отлично, не жалуюсь. Единственно, у меня была минута 
слабости, когда жену с ребенком выпустил. Она мне сказала: «Павел, нас всех 
уничтожат! Пожалей ребенка». Действительно, я посмотрел, у нас такая зарядка 
техбензином, непременно сгорим — и выпустил. Теперь передумал и говорю: 
подготовьте их к возвращению. Это будет одно из требований. Они должны 
вернуться в автобус. Вот так — Тамару Михайловну и дочь. Она не против, просто 
не верит, что все пройдет благополучно.
 Зайцев: Я понял.
 Но Фотаки возвращаться наотрез отказалась.
 Ее уговаривали заместитель председателя КГБ генерал Пономарев, полковник 
Зайцев, местные партийные работники. Просили как женщину, как мать. Тамара 
Михайловна боялась.
 После проведенной оперативной работы стали известны имена сообщников Якшиянца.
 В. Муравлев, 26 лет. Шофер, электрик. Последние месяцы нигде не работал. 
Дважды судим.
 Г. Вишняков, 22 года. Работал в автобусном парке, потом на заводе…
 Однако пока никто не знал: трое их, четверо или пятеро? Главарь банды говорил 
о семерых сообщниках, но хотел получить восемь бронежилетов. И вот впервые 
прозвучало грозное требование выдать оружие. Требование — одно из самых опасных 
и тупиковых. В мировой практике не было случаев выдачи оружия террористам. В 
отечественной тоже.
 Что означал бы такой шаг? По существу, самоубийство. Все понимали: каждая пуля 
бандитов — пуля, летящая в грудь людей из «Альфы».
 А Якшиянц требовал семь автоматов.
 Зайцев: Еще раз прошу повторить. Как я понял, мы должны дать вам восемь 
бронежилетов. Так или нет?
 Якшиянц: Да, так. И еще семь автоматов. Их работоспособность мы проверяем, 
заряжены ли они боевыми, чтобы не было подлога. Это наша полная гарантия. Плюс 
Тамара с ребенком.
 Зайцев: Для чего вам нужны автоматы?
 Якшиянц: Вы должны точно гарантировать, что по прилету на место один из нас 
выйдет в город, проверит, действительно ли это та страна. Потом автоматы сдаем.
 Зайцев: По существующим международным нормам ввозить в другую страну оружие 
запрещено законом.
 В это время, чтобы увести Якшиянца от мысли об оружии, Зайцев предлагает в 
качестве заложников вместо детей экипаж самолета. Бандит не верит, он считает, 
что в форме летчиков перед ним предстанут работники спецслужб.
 Зайцев: Взамен детей мы даем гарантии правительства и экипаж.