нынешнее состоянье моего Благонамеренного, о коем можно сказать то же, что было 
сказано о его печатном тезке: ей-ей, намерение благое, да исполнение плохое)».
 Мура имела свойство иногда не отвечать прямо на поставленный прямо вопрос. Ее 
лицо – серьезное, умное и иногда красивое – вдруг делалось лукавым, сладким, 
кошачьим, и, с полуулыбкой и избегая ненужного ответа, она уходила в свое 
молчание.
 Но Арсений Андреевич Закревский (1783—1865), получивший титул графа в 1830 
году и не оставивший мужского потомства, был, как и жена его, героем рассказов 
Муры о семейном прошлом графского рода. Мура увлекательно рассказывала о своих 
«предках», и мы любили слушать ее. Он был сыном дворянина Тверской губернии и 
правнуком Андрея, сражавшегося под Смоленском в 1655 году, взятого в плен и 
позже пожалованного землями в Казанском уезде. Арсений начал свою карьеру в 
гвардии, участвовал в войнах финляндской и турецкой, в 1811 году был назначен 
адъютантом Барклая-де-Толли, а в 1813—1814 годах состоял при Александре I, как 
ближайший к нему генерал-адъютант. В 1828 году он был назначен Николаем I 
министром внутренних дел, с оставлением в должности генерал-губернатора 
Финляндии, которую занимал с 1823 года. В графское достоинство он был возведен 
за борьбу с холерой, той самой, которая задержала Пушкина в Болдине. Но борьба 
была неудачна, карантины Закревского только еще больше распространяли эпидемию, 
и ему в 1831 году пришлось выйти в отставку. Только в 1848 году вернулся он к 
деятельности как генерал-губернатор Москвы. Когда его спрашивали, почему он во 
все вмешивается, даже в семейные дела подопечных ему москвичей, он оправдывался 
тем, что сам царь дал ему соответственные инструкции. Только в 1859 году 
Александр II уволил его с должности и он ушел на покой.
 Он был женат на Аграфене (1799—1879), которая сделала Пушкина своим 
«наперсником». Он посвятил ей два стихотворения, и в обоих чувствуется его 
восхищение ее «бурными», «мятежными» и «безумными» страстями. Одно было 
«Портрет»:



   С своей пылающей душой, 
   С своими бурными страстями, 
   О жены севера, меж вами 
   Она является порой 
   И мимо всех условий света 
   Стремится до утраты сил, 
   Как беззаконная комета 
   В кругу расчисленном светил. 



 Другое – «Наперсник»:



   Твоих признаний, жалоб нежных 
   Ловлю я жадно каждый крик: 
   Страстей безумных и мятежных 
   Так упоителен язык! 
   Но прекрати свои рассказы, 
   Таи, таи свои мечты: 
   Боюсь их пламенной заразы, 
   Боюсь узнать, что знала ты! 



 с его срезанным концом:



   Счастлив, кто избран своенравно 
   Твоей тоскливою мечтой, При 
   ком любовью млеешь явно, Чьи 
   взоры властвуют тобой…



 Она же появляется в восьмой главе «Евгения Онегина», в строфе XVI под именем 
Нины Воронской: вышедшая замуж за генерала Татьяна



   …сидела у стола
   С блестящей Ниной Воронскою,
   Сей Клеопатрою Невы;
   И верно б согласились вы,
   Что Нина мраморной красою
   Затмить соседку не могла,
   Хоть ослепительна была.