«гнезда» бесчинствующих оголтелых разбойников держали тогда в страхе всю Москву 
и были ликвидированы ввиду скорого приезда германского посла. Чистка столицы в 
честь именитого гостя. Теперь он и Петере были в новых ролях – арестованного и 
тюремщика.
 Петере пришел объявить ему, что и он, и Хикс свободны. Позже выяснилось, что 
это было сделано после телефонного разговора с Чичериным. Они вернулись домой. 
Муры не было. Прислуга была взята и тоже еще не вернулась.
 Хотя это было воскресенье, Локкарт пошел в голландское посольство, чтобы 
передать дела английского представительства главе голландской легации. Он 
полагал, что его, Хикса и французов вышлют, и боялся думать о том, что будет с 
Мурой и как он расстанется с ней. От голландского представителя он услышал о 
том, что случилось в Петрограде накануне вечером: о гибели Кроми и об арестах 
остальных служащих посольства. В подавленном состоянии Локкарт пошел к 
Уордвеллу, заменявшему теперь Робинса (уехавшего через Японию в США) в 
должности главы американского Красного креста. Уордвелл обещал ему свидеться с 
Чичериным и всячески помочь ему, и, хотя это обещание ничего конкретного не 
сулило, Локкарт, поговорив с ним, почувствовал себя спокойнее. Газеты были 
полны отчетов о здоровье Ленина. Обе пули были извлечены. «Красный террор» 
приветствовался как единственное верное средство против врагов Октября. Он 
должен был вот-вот начаться с неимоверным размахом. Пока это были лишь первые 
опыты.
 Локкарт вернулся домой. Улицы были пусты, на углах стояли вооруженные 
красноармейцы. Квартира была пуста. Ночь он провел без сна и утром решил 
отправиться в наркоминдел и повидать Кара-хана. Он был принят тотчас же. Он 
прямо спросил, есть ли что-нибудь в ВЧК против Муры? Карахан обещал справиться 
и помочь. Этот день был днем рождения Локкарта. Они обедали вдвоем с Хиксом.
 Во вторник 3 сентября газеты были полны «заговором Локкарта», где он был 
обвинен во взрывах мостов, намерении убить Ленина и других преступлениях. 
Убийство Кроми тоже было описано во всех подробностях. Говорилось, между прочим,
 что он стрелял первый. «Англо-французские бандиты» и их глава, Рейли 
(исчезнувший, за которым началась охота), были объявлены врагами народа, 
которым должна была быть уготовлена казнь.
 «Известия» писали:
 «Заговор Союзных империалистов против Советской России.
 Сегодня 2-го сентября ликвидирован заговор, руководимый англофранцузскими 
дипломатами во главе с начальником британской миссии Локкартом, французским 
генеральным консулом Лавернем и др., направленный на организацию захвата, при 
помощи подкупа частей советских войск, Совета народных комиссаров и 
провозглашения военной диктатуры в Москве.
 Вся организация, построенная по строго заговорщицкому типу, с подложными 
документами и подкупами, раскрыта.
 Между прочим, найдены указания, что в случае удавшегося переворота должна была 
быть опубликована поддельная тайная переписка русского правительства с 
правительством Германии и сфабрикованы поддельные договоры в целях создания 
подходящей атмосферы для возобновления войны с Германией.
 Заговорщики действовали, прикрываясь дипломатическим иммунитетом 
(неприкосновенность) и на основании удостоверений, выдававшихся за личной 
подписью начальника британской миссии в Москве г. Локкарта, многочисленные 
экземпляры которых имеются ныне в руках ВЧК.
 Установлено, что через руки одного из агентов Локкарта, лейтенанта английской 
службы Рейли, за последние полторы недели прошло 1 200 000 рублей на подкуп.
 Заговор обнаружен благодаря стойкости тех командиров частей, к которым 
заговорщики обратились с предложением подкупа.
 На конспиративной квартире заговорщиков был арестован один англичанин, который 
после того, как был доставлен в ВЧК, назвал себя английским дипломатическим 
представителем Локкартом.
 После установления личности арестованного Локкарта он был немедленно 
освобожден.
 Следствие энергично продолжается».
 С утра Локкарт возобновил свое хождение по Москве. В это утро он узнал, что в 
Петрограде было арестовано около 40 англичан. Сначала он пошел в американское 
консульство, где люди очень серьезно отнеслись к происходившему. Там допускали 
возможность, что Рейли был провокатором на службе у ВЧК. Локкарт знал, что это 
было не так. Идти к себе домой у него не было желания. Он опять зашел к 
Карахану. Ему показалось, что на этот раз замнаркоминдела был менее внимателен. 
И тогда он принял решение: идти на Лубянку, там добиться свидания с Петерсом и 
узнать у него о судьбе Муры.
 Когда он вошел и попросил провести его к Петерсу, человек с маузером как-то 
странно посмотрел на него. Локкарта ввели в кабинет, и он прямо начал с того, 
что сказал Петерсу, что заговора никакого не было, а если допустить, что он был,
 Мура ничего не могла знать об этом. Он попросил освободить ее теперь же. 
Петерс стоял и терпеливо слушал его. Он обещал, что примет во внимание то, что 
он сейчас услышал, а затем, посмотрев на Локкарта, не скрывая в глазах радости, 
сказал:
 – Вы меня спасли от хлопот. Мои люди вас ищут. У меня есть ордер на ваш арест. 
Все ваши английские и французские друзья уже сидят под замком.
 И Локкарт был отведен в камеру.
 2 сентября правительство Ленина отправило правительству Его Величества в 
Лондон следующую ноту:
 «Официальное сообщение о ликвидации заговора против советской власти,