краях. Впрочем, на следующий год после бегства отца, деда все равно раскулачили 
и отправили в места не столь отдаленные.

Абдылда простил своего единственного сына лишь через 35 лет. За эти годы отец 
получил педагогическое образование в Ташкенте, где узбеки в дипломе немного 
исказили его фамилию и он стал Абдулаевым (а должен был писаться Абдылдаевым), 
стал первым заслуженным учителем Киргизской ССР, был награжден тремя 
государственными наградами, в том числе медалью имени Мичурина, обзавелся 
семьей, вырастил восьмерых детей. Среди его учеников много известных людей, в 
том числе и бывший 1-й секретарь ЦК КП Киргизии Турдахун Усубалиев. За свою 
жизнь папа посадил пять дивных фруктовых садов. К сожалению, не все они уцелели.
 Один в 1970-х годах остался на дне Кировского водохранилища, другой в 1990-м 
сгорел в Узгене в пламени киргизско-узбекского конфликта, третий сад в моем 
родном городе Таласе с прошлого года начали потихоньку вырубать обездоленные 
земляки. Туго стало с топливом.

Отец звезд с неба не хватал, хоть и был одним из немногих киргизов, получивших 
высшее образование еще в 1930-х: «Кулацкое» происхождение всегда сказывалось на 
его биографии. Впрочем, может это было к лучшему, поскольку все 
высокопоставленные национальные кадры в 1937-м году были репрессированы. Папа 
до конца не верил, что меня могут взять на работу в органы КГБ.




Глава 4. Детство


Я родился 31 января 1952 года с селе Бейшеке Кировского района Таласской 
области Киргизской ССР. Семья наша насчитывала 14 ртов, включая двух бабушек и 
трех племянников при двух работающих родителях. Отец в ту пору был директором 
средней школы. Мама в этой же школе преподавала в начальных классах. Кормились, 
в основном, за счет огорода, размером 60 соток. Отец прививал нам крестьянские 
навыки, закрепляя по весне за каждым ребенком по грядке.

Жили мы в маленьком домике с плоской крышей, купленном у одного грека за 1400 
рублей. С долгами мы расплатились лет через десять. Вся семья ютилась в двух 
комнатах и прихожей.

В нашем селе, кроме киргизов, с конца девятнадцатого века проживали русские и 
украинцы, потомки первых колонистов. Во время Великой Отечественной войны в наш 
район переселили много семей немцев, греков, турков, курдов, чеченцев, 
карачаевцев. В конце 1950-х прибыли уйгуры из Китая.

В 1988 году, уже будучи сотрудником «Вымпела», я гостил в чеченском селе 
Бачи-Юрт у однокашника по университету Хизри, главного экономиста местного 
хозяйства. Несколько седобородых чеченцев, сидевших на лавочке у сельсовета, 
оказались земляками из Таласа! Никогда не забуду их слез радости.

До шестилетнего возраста я был практически предоставлен самому себе и вырос на 
улице, в окружении интернациональной братии таких же сорванцов. Обычно пацанва 
предпочитала собираться у обрывистого берега речки Кара-Суу, где было много 
хорошей глины. Мы лепили из нее танки и устраивали целые сражения, как это 
делают сейчас взрослые дяди в погонах в военных академиях. Была еще одна 
распространенная азартная игра: из сырой глины лепили чашку и с силой хлопали о 
землю. Чашки под воздействием сжатого воздуха громко «взрывалась». Кроме того 
лазили в чужие огороды, разоряли птичьи гнезда (яйца и птенцы, испеченные на 
углях, для нас были деликатесом), ходили в горы, купались в речке. И, 
разумеется, дрались. Обычно стенка на стенку против соседней улицы или села. Но 
случались и межнациональные драки.




Глава 5. Первые опыты «межнациональных конфликтов»


В основном бились киргизы с русскими. Русские пацаны предпочитали бои на 
дальних дистанциях: у них было больше рогаток, имелись и «поджиги». Киргизы 
брали численностью: вооруженные камнями и палками, стремительно атаковали, 
оглашая окрестности дикими воплями. Редко кто выдерживал такую «психическую 
атаку». Немцам, пожалуй, было труднее других. Им доставалось от всех: ведь 
прошло всего десяток с лишним лет после войны. Курды были самыми запуганными. С 
чеченцами наоборот, предпочитали не связываться, они шуток не понимали и даже 
самые малые могли пустить в ход ножи. Хотя ребята старше 14 лет в этих баталиях 
участия не принимали: им запрещали родители-спецпереселенцы. По законам 
сороковых годов они могли попасть под расстрел. А с малышей какой спрос? И 
вообще драться полезно: растут настоящие джигиты!

Из греков самыми отъявленными хулиганами были два брата-близнеца Мито и Христо. 
Хорошо помню, как в первом классе по дороге из школы они раскровенявили мне нос 
во дворе МТФ. Через двадца