и разные учреждения в Ростове начали первые бежать из него подальше.    
            За ними потянулись военные и гражданские власти Ростова и его 
округа,                а вместе с ними и то местное население, которое активно 
поддерживало                дело революции.

 Картина отступления, одних по направлению Лиски--Воронеж, других               
 на другую сторону реки Дона, в Батайск, где красное командование               
 воздвигало фронт и думало держаться до последнего, -- картина была             
   поистине кошмарная. Тем более что при отступлении среди населения,           
     и казачьего населения в особенности, которое в это время в массе           
     стояло еще на раздорожье красной левизны и белой правизны, быстро          
      рождались кадры воров, которые поддерживались профессиональными           
     ворами, вообще разъезжавшими по стране, хватая то там то сям рыбку         
       в мутной водице. Грабежи росли с необыкновенной быстротой и в чудовищном 
               масштабе, росли под влиянием исключительно низменных страстей 
грабежа                и мести: мести и тем, кто радовался победам 
контрреволюции, и тем,                кто по-обывательски занимал нейтральную 
позицию...

 Наблюдая, поскольку это можно было, за чуждыми революции явлениями,            
    я не один раз задавал себе вопрос: неужели с этими явлениями нельзя         
       справиться?

 И находил ответ: да, в такие минуты, как поспешное отступление                
авангарда революции, почти невозможно обращать свои взоры туда,                
где не можешь и на минуту задержаться и устыдить тех, кто пользуется            
    неограниченным правом свободы, не неся никакой ответственности в            
    борьбе за ее реальное воплощение в нашу практическую социально-общественную 
               жизнь. А между тем, чтобы впитать в себя реальную свободу, эта 
жизнь                нуждается в прямом и искреннем содействии со стороны людей,
 которые                одни только и могут осуществить и защищать для себя и 
для своего                общества, и через общество, такую свободу.

 Вставали передо мной и другие вопросы при наблюдении за ростовскими            
    явлениями в дни эвакуации революционного Ростова. Например: не создаются    
            ли эти явления "официально" подпольными организациями               
 контрреволюции? Ведь это так возможно и так выгодно в смысле компрометирования 
               революции в глазах масс, так полезно для подкрепления 
контрреволюционных                сил. Но... режущий глаза факт вагонов, 
переполненных всевозможными                проходимцами, переезжавшими на 
сторону отступавшего населения, в                тыл революционного фронта, не 
позволил мне сделать заключение по                этому вопросу. И с болью на 
сердце, полном сил и боевой энергии                революционера-анархиста, я 
простился с Ростовом, с которым духовно                был так связан через 
газету "Анархист", которая у нас,                в Гуляйполе, читалась всегда с 
особым интересом и крестьянами, и                рабочими...

 Глава VI
               В ПУТИ С ЭШЕЛОНОМ КРАСНОЙ АРТИЛЛЕРИЙСКОЙ БАЗЫ
               Вследствие загромождения железнодорожной линии отступающими мы 
ехали                от Ростова до Тихорецкой около двух суток. Так как у нас 
не было                запасов хлеба и других продуктов, то в Тихорецкой 
командир эшелона                послал наших товарищей на базар купить эти 
продукты, рассчитывая                на недавнее еще право каждого 
красногвардейского отряда иногда совсем                не платить торговцам, а 
если платить, то одну треть стоимости.

 Товарищи пошли, потянув и меня с собой. Накупили по списку всего               
 с расчетом, чтобы хватило до города Царицына, в который мы рассчитывали        
        прибыть через неделю.

 Лавочники сами погрузили товар на извозчиков, но когда дошло до                
расчета, и они увидали, что товар у них реквизируется, они резко                
запротестовали. Протест их опирался на шаткое, беспочвенное положение           
     большевистско-левоэсеровской власти в этом районе. То было время,          
      когда в этой местности оперировали сотни белогвардейских отрядов          
      и население молчаливо стояло на их стороне. На этот протест лавочников    
            сбежались красные власти. Они приказали Тихорецкому гарнизону 
оцепить                эшелон артиллерийской базы и далее не пропускать до их 
особого распоряжения.

 Когда эшелон был оцеплен верноподданническими войсками (которые,               
 видно было, сами еще не поели своих запасов, даже не реквизированных,          
      а просто набранных у различного рода торговцев), тихорецкие 
"революционные"                власти вызвали от команды эшелона артиллерийской 
базы двух человек                для выяснения вопроса о попытке реквизировать 
продукты первой необходимости.

 Командир Пашечников упросил меня и товарища Васильева (из юзовской             
   анархической организации) пойти на вызов тихорецких властей и объясниться