ареста. Тогда        большевики посадили в тюрьму его жену - человека, далекого 
от всякой политической        деятельности. Последняя объявила голодовку с 
требованием освободить ее.        Большевики цинично заявили, что если Цесник 
дорожит своей женой, то должен        сам явиться к ним. Цесник, больной 
туберкулезом, действительно явился и        был заключен в тюрьму.
       Мы уже говорили, что в Крыму был предательски захвачен весь полевой штаб 
       и командующий махновской армией. Командир конницы Марченко, окруженный 
было        частями 4-й красной армии, пробился через ряд заслонов и 
заграждений на        Перекопе и к 7 декабря, двигаясь день и ночь, добрался до 
группы Махно.        Соединение произошло в греческом местечке Керменчик. Слух 
о прорыве из Крыма        махновской армии носился уже несколько дней. Наконец, 
7 декабря прибыл гонец        с известием, что через несколько часов прибудет 
группа Марченко. С волнением        махновцы, находившиеся в Керменчике, вышли 
встречать героев на окраину села.        Но когда в отдалении увидели 
двигавшуюся конную группу - сердце у всех сжалось.        Вместо могучей 
конницы в 1500 человек, возвращался небольшой отряд в 250        человек. 
Подъехали передовые части во главе с Марченко и Тарановским.
       "Имею честь доложить - крымская армия вернулась", - заговорил        с 
легкой иронией Марченко. Все улыбнулись. "Да, братики, - продолжал        
Марченко, - вот теперь-то мы знаем, что такое коммунисты". Но Махно        был 
угрюм. Вид разбитой, почти уничтоженной знаменитой конницы сильно потряс        
его. Он молчал, стремясь удержать волнение.
       На состоявшемся тотчас же митинге были сделаны доклады о том, как 
произошло        нападение в Крыму. Командующий армией Каретник был вызван 
советским командованием        в Гуляй-Поле якобы для военного совещания и по 
дороге изменнически схвачен;        начальник полевого штаба Гавриленко, члены 
штаба и некоторые командиры были        взяты под предлогом обсуждения 
военно-оперативных дел армии. Все схваченные        были немедленно расстреляны.
 Культурно-просветительный отдел, находившийся        в Симферополе, был взят 
без всяких военных хитростей.
       * * *
       В момент окружения Гуляй-Поля красными войсками - 26 ноября - в 
последнем        находилось лишь 150-200 человек кавалерии особой сотни. Этой 
сотней Махно        сбил советский кавалерийский полк, наступавший на 
Гуляй-Поле по Успеновской        дороге, и вышел из тесного кольца красных 
войск. Первую неделю он организовывал        стекавшиеся к нему с разных сторон 
повстанческие отряды и некоторые красноармейские        части, уходившие к нему 
от большевиков. Создался отряд в 1000 сабель и 1500        человек пехоты, с 
которым он затем пошел в наступление. Ровно через неделю        он занял 
Гуляй-Поле, разбив стоявшую в нем 42 дивизию и взяв 6000 пленных.        Из 
последних около 2000 человек изъявили желание остаться в повстанческой        
армии, а остальные, после проведенного митинга, были отпущены в тот же день.    
    Три дня спустя Махно нанес красным более серьезный удар под селом Андреевка.
        С глубокой ночи и до вечера следующего дня он вел там беспрерывный бой 
с        двумя красными дивизиями, разбил их, взяв от 8000 до 10000 пленных. 
Последние,        как и в Гуляй-Поле, были тут же распущены. Добровольцы 
остались в армии.        И затем еще один за другим три удара нанес Махно 
красным частям в с. Комарь,        Царе-Константиновке и г. Бердянске. 
Красноармейская пехота дралась нехотя,        а при случае массами сдавалась в 
плен*.
       <* Пленных красноармейцев тотчас же отпускали, советуя им ехать на 
родину        и не служить в руках власти орудием угнетения народа. Но ввиду 
того, что        махновцы тут же двигались дальше, все отпущенные пленные через 
5-6 дней        вновь оказывались в своих частях. Советвласть организовывала 
особые комиссии,        которые специально занимались сбором отпущенных 
махновцами красноармейцев.        Таким образом, для махновцев в этой борьбе 
создался заколдованный круг,        из которого они не могли найти разумного 
выхода. Положение советвласти было        проще: согласно постановлению "Особой 
комиссии по борьбе с махновщиной",        всех захваченных махновцев 
расстреливали на месте.
       К большому сожалению, мы не можем привести здесь важный в этом отношении 
       документ советской власти, утраченный нами в боевой обстановке 1920-го 
года.        Документ этот является приказом по Богучарской (кажется, 41-й) 
бригаде,        разбитой махновцами под .греческим селом Константином в декабре 
1920 года.        Он гласит следующее (не дословно): согласно постановлению 
"Особой комиссии        по борьбе с махновщиной", "дабы не развивать в войсках 
слюнявой        политики" (т. е. примирительной - П. А.) и не заражать ею 
красноармейцев,        - всех пленных махновцев расстреливать на месте пленения.
 >
       Одно время махновцев радовала мысль, что победа будет на их стороне. Им  
      казалось, что следовало лишь разбить две-три значительные группы красных, 
       двигавшиеся на махновцев в разных направлениях, и тогда красная армия 
частью        перейдет к махновцам, а частью будет оттянута к северу. Но вот из 
разных        мест от крестьян пришли сведения, что большевики в каждом селе 
ставят полки,        преимущественно кавалерийские, и что в некоторых местах 
накопляются огромные        массы их войск. И действительно, южнее Гуляй-Поля, 
в с. Федоровка, Махно        был окружен несколькими пехотными и кавалерийскими 
дивизиями. С двух часов        ночи и до четырех часов дня он вел с ними 
беспрерывный бой; затем, прорвав        цепь, ушел в северовосточном 
направлении. Через три дня такая же история        случилась в греческом селе