заграницам. Но такой урок, как разгром революции,        не мог пройти 
бесследно для нее. Его здраво учел большевизм - левое крыло        демократии. 
Он увидел, что о чисто политической революции в России не может        быть и 
речи, что массы волнует прежде всего вопрос социальный и что победоносная       
 революция в России возможна лишь как социальное движение рабочих и крестьян,   
     направленное к ниспровержению и политического и экономического режима 
современного        строя. Империалистическая война 1914-1917 гг. лишь усилила 
и закрепила такое        направление революции. Она, обнажив истинное лицо 
демократии, показала,        что монархия стоит демократии, а демократия стоит 
монархии; что та и другая        проявили себя одинаковыми хищниками и убийцами 
народных масс. Если и до        этой войны в России уже не было никаких 
оснований для чисто политической        революции, то империалистическая война 
убила саму идею такой революции.
       По всему миру огненной полосой давно прошел великий раздел, разбивший 
современное        общество на два основных враждебных друг другу лагеря: 
капитал и труд, -        и сгладивший политические различия отдельных 
государств-эксплуататоров.        Ниспровержение капитала как основы рабства - 
вот мысль, которой единственно        живут массы, как только они обращают свои 
взоры к революции. К политическим        переворотам прошлых лет они абсолютно 
равнодушны. Таково лицо действительности        в России. Таково же оно в 
Западной Европе и Америке. Не видеть и не учитывать        этого - значит 
непоправимо отстать от жизни.
       Большевизм учел эту сторону действительности и быстро перестроил свою 
политическую        программу. Он увидел грядущую массовую революцию в России, 
направленную        на подрыв самих устоев современного общества: земельного, 
промышленного        и торгового капитала, - увидел обреченный класс 
собственников города и деревни        и сделал свои выводы: раз это так, раз 
могучий социальный взрыв в России        неминуем, то демократия должна 
осуществлять свои исторические задачи при        помощи этого взрыва. Она 
должна воспользоваться революционными силами народа,        стать во главе их 
при низвержении буржуазии, захватить государственную власть        и строить 
здание своего господства на основах государственного социализма.        Это и 
проделал с успехом большевизм в момент дооктябрьского и октябрьского        
революционного движения масс. Вся его дальнейшая деятельность в обстановке      
  русской революции будет лишь осуществлением в деталях государственного 
господства        демократии.
       Несомненно, большевизм - историческое явление не только русского, но и 
международного        значения. Он - выразитель не только социального, но и 
психологического типа.        Он выдвинул многочисленную группу лиц - цепких, 
властных, чуждых какой бы        то ни было общественной и моральной 
сентиментальщины и не останавливающихся        ни перед какими средствами в 
борьбе за свое торжество. И он же выдвинул        соответствующего этой группе 
руководителя. Ленин не только вождь партии        - он, что значительно важнее, 
вождь определенного психологического типа        людей. В нем наиболее 
совершенно и могуче проявлен этот тип, по нем сверяется        отбор и идет 
группировка боевых наступательных сил мировой демократии. Основной        
чертой психологии большевизма является утверждение своей воли путем 
насильственного        устранения воли всех остальных, абсолютное подавление 
личности, низведение        ее до неодушевленного предмета. В этих чертах 
нетрудно узнать древнюю господскую        породу людей. И действительно, во 
всей русской революции большевизм проявляет        себя исключительно 
властническими жестами. В нем нет и тени того, что составит        основную 
черту будущей подлинно социальной революции трудящихся - жажды        работать, 
работать, не жалея рук, плеч и спины, работать до последних сил,        до 
самозабвения во имя народного блага. Все его усилия, подчас огромные        и 
упорные, свелись к созданию властнических органов, которые в отношении        
народа являются старой начальнической угрозой и окриком.
       Остановимся несколько на тех преобразованиях, которые большевизм ввел в  
      жизнь рабочих и крестьян, сообразно со своей коммунистической идеологией.
       Национализация промышленности, земли, городских жилищ, торговли и 
избирательное        право для рабочих и крестьян - вот основы чисто 
большевистского коммунизма.        Конкретно "национализация" вылилась в 
абсолютное огосударствление        всех форм народной жизни. Не только 
промышленность, транспорт, образование,        органы продовольствия и т.д. 
сделались собственностью государства, но весь        рабочий класс, каждый 
рабочий в отдельности, его труд и энергия; даже профессиональные        и 
кооперативные организации рабочих и крестьян были огосударствлены. Государство  
      - все, отдельный рабочий - ничто. Это главная заповедь большевизма. Но 
государство        олицетворяется чиновниками, и фактически они являются всем, 
рабочий класс        - ничем.
       Национализация промышленности, вырвав рабочих из рук отдельных 
капиталистов,        отдала их в более цепкие руки одного вездесущего 
хозяина-капиталиста - государства.        Отношения между рабочим и этим новым 
хозяином те же, что были раньше между        трудом и капиталом, с той лишь 
разницей, что коммунистический хозяин - государство        - не только 
эксплуатирует трудящихся, но и карает их сам, так как обе эти        функции - 
эксплуатация и наказание - совмещены в нем одном.
       Наемничество осталось в прежнем нетронутом виде, приняв характер 
государственной        обязанности. Профессиональные союзы утратили все свои 
естественные права,        превратившись в органы полицейского надзора над