По отношению к австро-германским и мадьярским войскам общим правилом 
партизан        было уничтожать офицерство, пленных же солдат распускать, 
предлагая им идти        на родину, рассказывать там, что делают украинские 
крестьяне, и работать        на пользу социальной революции. Их при этом 
снабжали литературой, а иногда        и деньгами. Лишь солдат, уличенных в 
насилии над крестьянами, предавали        казни. Такое отношение к пленным 
имело определенное революционизирующее        влияние на солдат.
       В этот период своей повстанческой деятельности Махно являлся не только 
организатором        и вождем крестьянства, но в такой же степени грозным 
народным мстителем.        За короткий период его первого партизанского 
выступления сотни помещичьих        гнезд были уничтожены, тысячи активных 
врагов и угнетателей народа - безжалостно        раздавлены. Его смелый и 
решительный образ действий, быстрота появления        и исчезновения, 
неуловимость при разного рода обстоятельствах превратили        его в 
легендарную личность, окруженную любовью и гордостью крестьян и страхом        
и ненавистью буржуазии. В его поступках было, действительно, много легендарного,
        совершенного его удивительной смелостью, его упрямой волей, 
проницательностью        и здоровым мужицким юмором.
       Но этими качествами личность Махно не исчерпывается.
       Его боевой дух, партизанские выступления первого периода являлись лишь 
начальными        проявлениями громадного военного и организаторского таланта. 
Махно неустанно        собирал митинги во всех многочисленных селах района, 
делал на них доклады        о задачах момента, о социальной революции, о 
трудовом, ни от кого не зависимом        общежитии крестьян как цели настоящего 
повстания. Писал об этом листки,        воззвания к крестьянам, рабочим, к 
австрийским и германским солдатам, к        казакам Дона и Кубани и т. д.
       - "Умереть или победить - вот что стоит перед крестьянством Украины      
  в настоящий исторический момент. Но все умереть мы не можем, нас слишком      
  много, мы - человечество; следовательно, мы победим. Но победим не затем,     
   чтобы, по примеру прошлых лет, передать свою судьбу новому начальству, а     
   затем, чтобы взять ее в свои руки и строить свою жизнь своей волей, своей    
    правдой" (из первых призывов Махно). Таков голос Махно к широкому 
крестьянству.        И в скором времени он становится центром, объединяющим 
повстанческие массы.        Почти в каждом селе крестьяне создают свои 
подпольные местные группы, связываются        с Махно, во всем его поддерживают 
и руководствуются его указаниями.
       Партизанские отряды, существовавшие ранее и вновь возникающие, стали 
сливаться        с его отрядом, стремясь достигнуть единства действий. 
Необходимость единства        действий и общего руководства сознавалась всюду, 
и всюду партизаны-революционеры        признавали, что лучше всего это единство 
будет достигнуто в лице Махно.        К этому заключению пришли такие большие и 
самостоятельные отряды, как отряд        Куриленко, оперировавший в бердянском 
районе, отряд Щуся и отряд Петренко-Платонова,        оперировавшие в 
дибривском и гришинском районах. Все они по собственной        инициативе стали 
составными частями отряда Махно. Таким образом, слияние        партизанских 
отрядов юга Украины в одну повстанческую армию произошло естественно,        в 
силу требований обстановки и голоса масс.
       К этому же времени, в сентябре 1918 г., Махно получил название "батьки"  
      - вождя революционного повстанчества Украины. Это произошло при следующих 
       обстоятельствах.
       Местные помещики, попрятавшиеся в больших центрах, кулаки и немецкие 
власти        решили во что бы то ни стало уничтожить Махно и его отряд. 
Помещики создали        особый добровольческий отряд из своих и из кулацких 
сынков специально для        борьбы с Махно. 30 сентября этот отряд совместно с 
австро-германцами окружил        Махно в районе Б. Михайловки, поставив на всех 
путях сильные воинские части.        У Махно в этот момент было 30 партизан и 
один пулемет. Ему пришлось отступать        и лавировать между многочисленными 
врагами. Попав в Дибривский лес, Махно        оказался в очень затруднительном 
положении. Пути отступления были заняты        врагом. Пробиться отрядом было 
невозможно, а спасаться поодиночке было недостойно        революционных 
повстанцев. Да никто из отряда и не согласился бы в этот момент        оставить 
своего руководителя. После некоторого раздумья Махно решил на другой        
день идти обратно на село Б. Михайловку (Дибривки). Выбравшись из лесу,        
партизаны встретили нескольких крестьянок, спешивших предупредить их о том,     
   что в Дибривках великая сила неприятеля и что им надо торопиться пробраться  
      на другую сторону. Сообщение это не остановило Махно и его партизан. Они, 
       удерживаемые плачущими женщинами, все-таки двинулись на Б. Михайловку. 
Подъехав        осторожно к селу, Махно сам с несколькими товарищами из отряда 
пошел на        разведку и увидел на церковной площади большое становище 
неприятеля, десятки        пулеметов, сотни оседланных лошадей и кавалеристов, 
расположенных группами.        Со слов крестьян они узнали, что в селе 
находится батальон австрийцев и        помещичий отряд. Отступать было некуда. 
Тогда Махно, с присущей ему твердостью        и решительностью, обратился к 
своему отряду со словами: - "Ну, друзья!        Вот здесь-то мы все должны 
умереть сейчас..." Это была серьезная минута,        полная душевного подъема и 
решимости. Все 30 человек видели перед собой        только один путь - путь на 
врага, численностью около тысячи хорошо вооруженных        бойцов, и все 
сознавали, что это означает для них конец. Все были взволнованы,        но не 
потеряли мужества.
       И вот в эту минуту один из партизан отряда, Щусь, обратясь к Махно,