октября 1939 года, он дал ему зеленый свет для «этнической борьбы». Части СС и 
полиции положили начало режиму, основанному на терроре; арестовывали, 
переселяли, изгоняли, ликвидировали, один немецкий офицер, ужаснувшись писал в 
письме «о банде убийц, разбойников и грабителей», а Ханс Франк мечтал об «эпохе 
Востока», которая начинается теперь для Германии», «времени колоссальных 
преобразований по колонизации и заселению»  [377.1] .
 Генриха Гиммлера, который в ходе усиленной идеологизации того времени заметно 
укреплял свою власть, Гитлер иногда хвалил за то, что тот не стесняется 
использовать «предосудительные средства», тем самым не только наводя порядок, 
но и превращая других в сообщников  [378] . Похоже, этот психологический расчет 
был одной из причин, независимо от всех экономических намерений, превращения 
режима во все более откровенной форме в преступную систему: намерение связать 
всю нацию с режимом чудовищными преступлениями, привить людям сознание того, 
что все корабли сожжены, то чувство Саламинского сражения, о котором говорил 
Гитлер, было наряду с отказом от всякой политики попыткой отрезать все пути к 
отступлению. Почти в каждой речи, произнесенной Гитлером после начала войны, 
присутствует, как заклинание, тезис о том, что ноябрь 1918 года не повторится. 
Бесспорно, он чувствовал то, о чем писал в дневнике 3 октября 1939 года 
генерал-полковник фон Лееб: «Плохое настроение населения, никакого 
воодушевления, никаких флагов на домах, все ждут мира. Народ чувствует 
ненужность войны»  [379] . Начавшаяся сразу после этого политика уничтожения 
людей на Востоке была одним из средств сделать войну необратимой.
 У него не было больше иного выхода, он был опять прижат к стене и испытывал 
старые ощущения. Теперь конфликт, как он имел обыкновение говорить, должен быть 
«доведен до конца». Заместителю госсекретаря США Самнеру Уэллсу, который 
посетил его 2 марта 1940 года, он заявил: «Речь идет не о том, будет ли 
уничтожена Германия», Германия будет защищаться до последнего; но в «наихудшем 
случае будут уничтожены все»  [380] .




 КНИГА СЕДЬМАЯ
 ПОБЕДИТЕЛЬ И ПОБЕЖДЕННЫЙ



 Глава I
 ПОЛКОВОДЕЦ


 Такое может только гений!

    Вильгельм Кейтель


 С прошлого сентября я думаю о Гитлере как о мертвеце.

    Жорж Бернанос



 Строптивые генералы. – Западная кампания. – Изменение плана операций. – 
Дюнкерк. – Обрушившееся небо. – Вступление Италии в войну. – Капитуляция 
Франции. – Гитлер-полководец. – Компьен. – Гитлер в Париже. – Черчилль. – 
Гитлер предлагает мир. – «Битва за Британию» и операция «Морской лев». – Идея 
континентального блока – Дипломатическое фиаско. – Новая концепция – блицкриг 
на Востоке. – Война на Балканах. – Полет Рудольфа Гесса в Англию. – Самоуговоры.
 – Решение принято. 

 Еще в течение октября 1939 года Гитлер начал перебрасывать свои победоносные 
дивизии на запад и заново укомплектовывать их. Как всегда, когда он уже принял 
какое-то решение, его охватила жажда действовать, во всяком случае, понятие 
«сидячая война», которым обычно называют последующие месяцы нерешительного 
выжидания, к его поведению не относится. Еще до того как западные державы 
прореагировали на его «призыв к миру» от 6 октября, он вызвал к себе 
главнокомандующих тремя видами вооруженных сил, а также Кейтеля и Гальдера и 
ознакомил их со своей памятной запиской, касающейся военной обстановки. Эта 
записка начиналась с псевдоисторической преамбулы о враждебной позиции Франции 
со времен Вестфальского мира 1648 года, что и служило обоснованием решения о 
немедленном наступлении на западе. Цель войны определялась как «уничтожение 
силы и способности западных держав в очередной раз… воспрепятствовать 
дальнейшему развитию немецкого народа в Европе»  [381] – это означало, что 
война на западном фронте была неизбежным обходным маневром, чтобы избежать 
угрозы с тыла, прежде чем начинать великий завоевательный поход на Востоке. 
Гитлер подробно издожил примененный в Польше метод подвижной войны и 
рекомендовал его и для похода на Западе. Решающим, как он выразился, является 
массированное применение танков, дабы «обеспечить оперативное продвижение армии 
вперед и избежать позиционной войны, как в 1914-1918 годах». Такова была 
концепция, которая увенчается столь триумфальным успехом в мае и июне